— Ничего. К вечеру готовят пир, посетим его и послушаем, что это за законное основание на руку Грейс, — объяснил Эранор, прикидывая, какие вообще бывают законные основания на чью-то руку, — спрашивать служанку всё равно нет смысла, едва ли она в курсе нюансов. Да и руки марать не хочется больше.
Если ему просто обещали Грейс при рождении, то это бред собачий, если ее «купили», то он просто даст больше, хотя думать об этом было немного мерзко. А может, это связано с каким-нибудь договором? Принц не знал.
Так вот о чем говорила Эсфея в саду? Он подумал, что возможно, стоило бы поговорить с Эсфеей там, и тогда не пришлось бы запугивать Анору, но потом вспомнил, как принцесса нахально жалась к нему, и пришел к выводу, что помучить Анору было самым верным решением из всех возможных.
— А если основание и вправду законное, то что? — Хауфо белым комочком, кося под нормальную кошку, семенила рядом. На один шаг Эранора приходилось два её шага.
— Мой брак с Грейс прописан пунктом в мирном договоре между Эритреей и Фирненом. Он уже подписан. Элеманху придется выбирать, кого он боится сильнее, лорда, или меня. Если он попытается схитрить, начнется война.
— Ты готов развязать ради этого войну? — они дошли до покоев принца. Кошка вбежала в комнату первой и запрыгнула на кровать, а Эранор тем временем принялся искать наряд, в котором пойдет на сегодняшний вечер. Где-то носит Уильяма! Ну да пусть, сам принц вполне справится. Надо подобрать что-то величественное, внушительное и такое, что не будет стеснять движения, если придётся сражаться. Сегодня принц возьмёт с собой мечи.
— Почему бы и нет? Я в столице, а с твоей помощью легко захвачу власть.
Анора оказалась права: Эранор — главное чудовище всего Севера. И южане сами впустили это чудовище в свой дворец.
Анора едва могла поверить в то, что выбралась невредимой. Даже поспешно пробегая по коридору, огибая встречных, избегая обгоняющих слуг, что спешили по важным поручениям, Анора все еще чувствовала, как сердце колотится в висках. Она не раскрыла, по сути, никакой большой тайны, но призналась в предательстве. Не Грейс в лицо, конечно, но какая теперь к черту разница? Служанка верила в праведность своих деяний и в своей верности восточному графству Ровена. Она не рассказала Эранору, что с Ровеной нельзя ссориться, что сам король не станет так рисковать, что у Грейс могут быть серьезные проблемы и кто знает, чем обернется крутой нрав лорда Карсейна. У него есть свои причины быть здесь сейчас, ровно как и свои интересы в браке с маленькой подружкой детства.
Анора все шла и судорожно ощупывала плечо, в котором недавно кипела адская боль. Магия, конечно, внушала страх. Как лечащая, так и калечащая, но и южанам есть, чем крыть, точнее, тем, которые пришли с востока.
— Нам совершенно нечем крыть, — Элеманх закрыл лицо руками, — почему он заявился именно сейчас! Спустя столько лет и во время, когда положение наше столь шатко!
Грейс стояла у окна и смотрела вниз, где по мосту тянулся самый хвост каравана. Они только что обсудили с отцом все нюансы его обещания, которое он дал лорду Карсейну старшему много лет назад. О веренице бед и непокорности Ровены, о том, как оборвалась связь, которая держала Эритрею единым целым, и какой отпечаток наложила война на южан с востока.
— Они ненавидят северян. У них совершенно свое мнение о мирном договоре и, видимо, нужно был повод, чтобы…
— Достаточно, отец, — тихо, но твердо прервала причитания старого короля принцесса, оперившаяся об оконный откос, но даже не обернувшаяся, — перестань.
Король вскинул брови, явно удивился, но ничего не сказал. Кажется, впервые осознал и понял, что время его проходит. Элеманх всегда желал сына, но у него было три дочери. И если первая удивительно-развязная бабёнка, третья — неразумное и избалованное дитя, то во второй есть что-то, за что уважать её должно. Хотя… старик все понимал, но за годы так привык называть Грейс дочерью. В отличие от Терпсионы.
— Не будем судить ранее, чем сам Карсейн за себя скажет. Едва ли он явился в качестве гостя на свадьбу, да и свадьба… еще не сейчас. Кхм, — Грейс думала об Эранорес горечью. Какая же она глупая все-таки. Возможно, она упустила единственный шанс быть с северянином.
Распрощавшись с отцом и взяв с него слово, что король не станет себя изводить попусту, Грейс вернулась в свою спальню и, как только увидела Ёрдис, ожидающую её, бросилась к ней, зарываясь лицом в плечо северянки.
Аноры не было, видимо, именно в этот момент она все еще приходила в себя после встречи с северянином или плела новые сети. Ёр копошилась в косметике Грейс, складывая ее в выдвижной ящик чуть ли не по цветам, и когда девушка так влетела в комнату и прижалась к ней, начиная о чем-то судорожно рассказывать, служанка опешила.
— Ёр! — Грейс было все равно, рядом Анора или нет, — Ёрдис…
Грейс не плакала, но тёрлась о плечо служанки лицом, потому что глаза так и щипало от чего-то. Ёр подняла руки и обняла Грейс, мягко поглаживая ее по спине и волосам.
ebooksa