Он. Она. Другая

— Жестокая, — прижимая лоб к ее лбу, еле дышу. — Люблю тебя.

Во взгляде ее робком читаю смятение, удивление, а после принятие. Мне страшно услышать отказ, еще страшнее — видеть равнодушие в обожаемых глазах. Но этого не происходит.

— Я тоже люблю тебя, Нариман, — отвечает, улыбнувшись.

О большем я и мечтать не мог.

Глава 20. Время

Таир

К счастью, Элина ко мне прислушалась. А может, и не ко мне вовсе, а к врачу ведущей алматинской клиники репродуктивной медицины, который проконсультировал ее онлайн. По мнению доктора, оставшиеся семь месяцев в Будапеште, ей надо расслабиться, принимать препараты и витамины, отслеживать овуляцию и пробовать зачать самостоятельно. По его словам, даже с такими показателями, как у нее, может наступить естественная беременность. Если же до следующего года ничего не получится, то можно провести стимуляцию яичников.

Я, который прежде вообще не вникал в то, как устроен женский организм, быстро стал просвещенным. Стараясь поддержать жену, перечитал кучу статей в интернете. Мне все еще непонятно ее страстное желание родить второго прямо сейчас, но так как Эль сейчас очень уязвима, то я не лезу к ней с этим вопросом.

За последние несколько недель она стала спокойней и, кажется, отпустила ситуацию, несмотря на то, что недавно у нее закончился еще один цикл. В понедельник после работы я вывел ее и Алана в центр на прогулку и ужин. Май в Будапеште обычно дождливый, как говорят местные. Но именно сегодня тепло, солнечно и грех сидеть дома. В кафе, куда мы зашли после семи, уже сидел народ, но столик для нас нашелся. Устроившись у окна, Элина взяла на руки Алана и принялась изучать с ним меню.

— Вот это будешь, Аланчик? — взяв его пальчик, она указала на какое-то блюдо.

— Неть! — мотнув головой, улыбнулся он.

— А это? — Эля тоже расцвела, поняв, что Алан так играет.

— Неть!

— О, ну хорошо. А вот это?

— Неть!

— Тогда мама сама выберет, что Аланчик будет кушать.

— Неть!

Эля крепко обняла сына и оставила на его пухлой щеке долгий поцелуй, наполненный большой любовью. Она прекрасная мать — заботливая, нежная, внимательная. Каждый раз наблюдая за женой и сыном, я чувствую, что они и есть моя тихая гавань. Но идеально не бывает, и тоска по дочери, дому, маме, сестрам и папе, которого больше нет, острыми когтями скребет по душе. Они — как недостающие кусочки пазла черными дырами зияют в моем сердце.

— Таир!

Поднимаю голову и вижу, как по проходу между столиками идет моя коллега, венгерка Эстер. Она машет мне рукой и отбрасывает длинные волосы назад. Эля тоже оборачивается, но быстро переводит взгляд на меня и хмурит брови. Встаю из-за стола, чтобы поприветствовать Эстер.