— Она каталась с одноклассниками на самокате и упала. Ее забрали в больницу. Я еду туда…Не плачь, Севиль. Она в сознании.
— В какой больнице? Как она? Я приеду! — взволнованно говорила бывшая жена.
— В первой детской, где она лежала с аппендицитом.
— Выезжаю.
Эсми притихла, погрузившись в свои мысли и переживания. Она уже пару раз вот так попадала с двойняшками в больницу, когда в первом классе Ситору толкнули во время перемены, она ударилась о стену головой и учительница вызвала скорую. А еще Руфат в десять лет упал с дерева в саду родительского дома, когда летом собирал вишню. Эсми помнила каждую их царапину, ушиб, синяк. И когда случалось что-нибудь подобное, она неминуемо винила себя: что плохая мама, что не доглядела, не уберегла.
— Я говорила им не кататься на этих самокатах, — глухо произнесла она, кусая губы. — Я всегда боялась, что что-нибудь случится. Надо было быть жестче.
— Лейли никогда не каталась, — отозвался он и Эсми почувствовала легкий укол в сердце. Подумала, неужели он винит во всем ее сына?
— Ты считаешь его виноватым, — эти слова прозвучали с горечью.
— Я ничего пока не считаю, — сдержанно ответил мужчина.
— Я чувствую по твоей интонации. Ты винишь моего мальчика. Может, и так. Но они еще дети.
Он ничего на это не ответил, но взглянув на него, Эсми заметила как дернулся кадык, а по коже заходили желваки. Наконец, взяв себя в руки, он заявил:
— Сейчас уже бессмысленно искать виноватых. Дело сделано. Теперь надо лечить их.
Эсми стихла на несколько секунд, а когда они остановились на перекрестке в ожидании зеленого, она судорожно вздохнула, опустила голову и закрыла лицо ладонями.
— Пока мы с тобой…
— Мы с тобой не делали ничего плохого, — он по-прежнему говорил серьезно, строго.
— Да, но наша беспечность…
— Глупости, — перебил Мамедов. — Нашей вины здесь нет. Не надо…
Удерживая руль левой рукой, правую он положил на ее ладонь, лежавшую на колене. Эсми повернула к нему голову и посмотрела печальными, полными слез глазами. Как быстро улетучилась эйфория от проведенного вместе времени. Счастье теперь казалось таким призрачным и далеким.
Вбежав в приемный покой отделения травматологии, Эсми сразу же увидела дочь, которая соскочила с кресла навстречу маме. Бледная, трясущаяся тростинка прижималась к ней и всхлипывала.
— Где они? — погладив Ситору по волосам, спросила она.
ebooksa