Люба пронзительно взглянула на бывшую товарку. Лыткина обрадовалась реакции и подхватила её под руку.
– Давно думаю, что нужно объединяться! Трудно, когда один хамку заткнуть пытаешься, но уверена: будет легче, если несколько ей глотку разом перекроют! – Юлиана заарканила жертву под другую руку. – Ты, Люба, хорошая, классная, и могла бы с нами дружить, как считаешь? Разбавишь нашу компанию, будем болтать, гулять, делиться домашками, помогать друг другу!
Близнюк и Лыткина задели натянутую струну, позволив на мгновение возродиться надежде, что у одиночки могут быть настоящие подруги, с которыми возможно чувствовать себя своей, нужной. Вот только натренированное чутьё затравленного зверя подсказывало: что-то не так. Бывшая подружка и Юлиана таращились заискивающе, въедливо, не пытаясь прикрыть хищный замысел.
Поспелова инстинктивно обернулась, испытывая смутный дискомфорт. И пересеклась взглядом с повесой, что неторопливо шёл позади с товарищами. Сэро вопросительно приподнял бровь, намекая, что один домой топать не желает. Люба виновато пожала плечами. Брюнет скривился. Катя и Юля повернулись следом и, обнаружив Ибрагимова, многозначительно переглянулись.
– Не пошел Виноградову провожать! – удивлённо заметила рыжая.
– И не будет, поверь! – поморщилась Юлиана. – Цаца рано губу раскатала! Ибрагимов ей не по зубам.
– Но они же вместе тусуются то там то здесь! – возразила Катерина.
– Тусоваться не значит встречаться. Ладно, Катюш, хватит! Много разговариваем, – властно обрезала Близнюк, намекая на лишние уши. – Тебя не напрягает, Любушка, сидеть с Бутенко?
– Нет. Почему должно?
– Бутенко – подружка Илютиной, а Илютина тебя за человека не считает! Наверное, слышишь гадости всякие про себя…
– Ну-у-у…
– О чем они обычно трындят?
– Да обо всём…
– Юлю сегодня обсуждали?
Тихоня вопросительно взглянула на Катю. Она быстро, нетерпеливо затараторила:
– Люба, мы же дружим, помнишь?!.. Поверь, я и Юля тебя не сольём! Всё, что расскажешь, останется секретом!
Раньше Люба повелась бы и разболтала чужие секреты в надежде стать частью большой дружбы. Но с сентября многое изменилось. Школьница вспомнила вечер прошедшей субботы: тёмная речка, тротуар, заваленный срубленной ивой, профиль Коробкина в сигаретном дыму и его слова: «Вопрос не в том, что обидно, а в том, как сама будешь поступать с таким отношением и неприятными людьми, понимаешь?»
«Сейчас козы красиво мои уши мёдом смазывают. А потом, когда начнётся разбор полётов «где узнали/кто сказал», кумушки сольют меня, как помои в отхожую яму. Однокласснички считают меня последней дурой!»
– Любонька?.. Чего молчишь, родная?!.. Задумалась? – сверстницы жадно ожидали.
Она высвободила руки от прицепившихся подружек. Кокетки непонимающе переглянулись.
ebooksa