Люба признательно улыбнулась.
– Ситуация с Валентиной Борисовной… Когда ты оценку оспаривал…
– Да, помню, – кивнул старшеклассник. – Я тебя видел.
– Меня очень удивило, как ты спорил! Ты всегда слова для сочинений со словарными статьями выписываешь? Ко всем урокам аргументы в свою защиту подбираешь?
Отличник иронично усмехнулся.
– Наверно, ты хотела спросить, всегда ли я настолько доставучий зануда и вредный сухарь, но постеснялась?
– Ох, ладно! Раскусил! Примерно так.
– Хорошо! Вот мой честный ответ, Любаня: столь погано я себя веду только с Бортник.
– А алгебра с геометрией? Физика? Химия? Там не ругаешься?
– Нет, давно перестал. Кроме ведьмы Борисовны, никто из учителей оценки не занижает.
– Да ну?!.. Говорят, ваша училка по матеше в сто раз противнее моей классухи!
– Кто? Людмила Власовна? Вообще не противная! Строгая и требовательная, да. Уважает трудолюбивых. Слышал, в других классах на неё жалуются, но я не вижу причин для нытья. Власовна не режет оценки, доступно объясняет, не позволяет лишнего и предвзято ни к кому не относится.
– А с Валентиной Борисовной постоянно споришь?
– Есть такое! – задумчиво усмехнулся Имир. – С ней надо держать ухо востро. Только расслабишься – обязательно учудит!
Юноша протяжно вздохнул и спокойно продолжил пояснять.
– Борисовна в седьмом классе – едва увидела меня и Сэро – съязвила, что цыганам в школе места нет. Попрошайничать на вокзале некому будет.
– Вот грубиянка!
– А позже, когда мы не оправдали её надежд свалить с глаз долой, опять нахамила. Типа в нищих кварталах, где, по её мнению, наша прожорливая семейка поселилась, тусуется одно грязное ворьё. Влепила мне двойбан за сочинение, потому что, видите ли, уверена, что у нас в хибаре нет даже подобия стола для уроков, а значит, я списал.
– Ох, ужас! Борисовна может, верю! – сочувственно воскликнула Люба.
– Потом понеслась пурга про нелюбовь к тетрадям с сальными пятнами и предупреждение, чтобы мы такое приносить не смели. Сэро в ответку выдал про старую жирную жопу и измазанный дерьмом рот, вонь из которого золотые коронки не спасут.