Она кивнула, дождалась, когда я отпущу ее руку, и пошла к шкафу, где лежала сумка. Вернулась с пузырьком, в котором постукивали друг о друга несколько капсул, и стаканом воды.
Я с радостью проглотил бы все таблетки из пузырька, но подумал, что этого слишком мало, чтобы не проснуться.
Аня забрала у меня из рук пустой стакан, поставила на столик, легла в постель и выключила свет. Я осторожно обнял ее – она не скинула мою руку, – закрыл глаза и стал ждать, когда же сон хоть ненадолго спрячет меня под своим крылом.
Аня ничего мне не говорила с утра, но я чувствовал, что она злится. Мои примирительные ласки она отвергла сразу – мягко убрала мою руку, сказала, что нет настроения.
– Тебе лучше? – спросила она.
– Да, я уже здоров.
В самом деле, после глубокого, стирающего грани между реальным и нереальным сна казалось, что вчерашнего просто не было. Пустой танцкласс, Лайма, медленный фокстрот – все мне приснилось.
Другое дело – Аня. Такая настоящая, теплая, нежная. Рука снова потянулась к ней и снова была остановлена и возвращена обратно на простыню.
– Сходим куда-нибудь? – предложила она.
– Давай. Куда ты хочешь?
Аня пожала плечами.
– Не знаю. Что у вас в городе самое интересное?
Мне вдруг вспомнилось, как Лайма предложила сводить Аню на пустырь, где жила Найда. Наверное, это тоже было всего лишь сном, слишком нереалистичен тот наш разговор. Да и Аня в жизни не пойдет на своих шпильках туда, где нет нормальной дороги.
– Ань, а мы можем после свадьбы завести собаку? – спросил я.
Она удивленно заморгала.
– Собаку? – повторила, задумавшись. – Я бы хотела, конечно, но нас ведь почти не бывает дома. А ее надо кормить, выгуливать. Я домой возвращаюсь ночью, ты вообще постоянно в разъездах.
– Наверное, ты права, – отозвался я. – Не подумал.
– Так куда мы пойдем? – спросила Аня. – Как мне одеваться?
– Сначала где-нибудь позавтракаем, а потом прогуляемся в центре, – решил я, поднимаясь с кровати.