Даня кивнул в их сторону. Я пряталась за его спиной, время от времени выглядывая из-за плеча.
– Так что тебе надо? – спросил Литвинов-старший.
Даня усмехнулся.
– Что, даже чай не предложишь?
– Могу кипятка налить. Ты же тоже с пустыми руками пришел.
– Ладно, не надо. Не дай бог мы тебя объедим.
Отец откинулся на спинку кухонного уголка и снова скрестил руки на груди.
– Говори, что хотел, или сматывайся.
Даня глубоко вдохнул.
– Через две недели я женюсь, – сказал он, – и моя невеста хочет с тобой познакомиться.
– О-ого! – протянул отец, округлив глаза. – У нас что, таких, как ты, женить начали?
Братья грубо заржали.
– У нас всегда женили таких, как я, – произнес Даня спокойно.
Слишком спокойно. Мне стало не по себе. Я коснулась его локтя.
– Дань…
Но он меня даже не слышал.
– Хочешь сказать, – продолжал отец, – что какая-то лахудра действительно согласилась выйти за тебя замуж?
– Согласилась. А куда, интересно, твоя «лахудра» делась? Что-то я ее тут не наблюдаю.
Парни недобро заерзали на своих местах, но я знала, что Дане уже все равно – если его разозлить, он перестает здраво оценивать противника перед собой, ему становится все равно на кого нападать. Так было с самого детства и, видимо, взрослая жизнь тут ничего не смогла поменять.
– Ты ее сожрал или убил? – продолжал Даня.