Медленный фокстрот

Братья Дани посмотрели на него таким взглядом, что я сильнее вцепилась в ладонь Литвинова. Вдвоем они его отметелят.

– Да, сынок, тебе того же! Когда я помру, тоже можешь не приезжать. Твоего тут ничего нет, так и знай.

– О! Это я усвоил давным-давно, не волнуйся.

– Давай-давай, уматывай в свою Москву и сиди там со своей куклой набитой! Какая нормальная баба за такого пошла бы!

– Да от тебя даже ненормальная сбежала! – зло усмехнулся Даня. – С тобой жить могут только тараканы и эти кретины.

Парни красноречиво поставили на стол кулаки.

– Лучше бы ты стал калекой, а не она, – кивнул на меня отец Дани. – Может, тогда бы хоть немного поумнел. А то вон сколько лет, а все пляшешь.

– Ну как вы можете?! – не выдержала я. – Как не стыдно?! Это же ваш сын!

– Калек не спрашивали! – рявкнул отец.

И я даже сама не поняла, что произошло дальше – помог инстинкт. Только заметила, как рядом, с той стороны, где стоял Даня, что-то резко дернулось. И в тот же момент, не размышляя, бросилась туда. Ухватила Даню за руку и почти повисла на ней, не давая ему ни кинуться на отца, ни сбросить меня с себя.

Парни за столом, почуяв драку, как собаки, оживились, повскакивали.

– Да не трогайте вы сопляка! – велел им отец. – Его ж прибить ничего не стоит, как комара. Будете потом рассказывать, как прихлопнули мировую знаменитость.

– Даня, прекрати! – Я сильнее сжала его плечо. – Что ты делаешь? Он же специально тебя выводит. Не ведись!

Его отец рассмеялся.

– Поразительный ты человек, – сказал он старшему сыну. – Когда я обозвал твою невесту, ты стерпел, а как про эту начал, – он кивнул на меня, – драться полез. Да отпусти ты его, – сказал он мне. – Что он мне сделает?

– Заткнись! – крикнул Даня и, хоть я его и не отпустила, опять дернулся в сторону отца. – Урод! Ненавижу тебя! Тебя и этих твоих придурков из ларца! Они тебе, небось, и тапочки приносят.

Парни как-то недобро задышали. Мне резко стало душно.

– Даня, хватит! Пойдем отсюда.

– Катитесь, – разрешил отец, потом, усмехнувшись, крикнул нарочно утончившимся голосом: – Сынок! А невестушку-то когда приведешь?

– Никогда! – ответил Даня. – Я ей скажу, что ты сдох неделю назад и валялся тут три дня, пока твои идиоты вспоминали, как дверь открывается.