Месяц на море

– Да уж, здесь будет весь город, – проговорила Архипова.

– Не вздумайте сбежать, – пригрозил Вениамин.

Александра расхохоталась.

– Да, и еще. Там, за кулисами, не очень много гримерок, но так вышло, что вы будете она.

– Это вы позаботились.

Вениамин загадочно улыбнулся, как бы не отрицая, но и не подтверждая. На самом деле одна из участниц попросилась быть в гримерке со своей подругой, а еще две отказались от них. Они сказали, что придут прямо к выступлению уже в образе. Поэтому Архипова вполне могла остаться одна. Но Вениамину хотелось, чтобы Александра думала, что он влиятелен и заботится о ней особенным образом.

Гримерная представляла собой комнатенку, продуваемую всеми ветрами – щели были везде. Но было чисто, белые стены пахли штукатуркой. Архипова вдруг опять вспомнила свой отдых с дочерью. Тогда этот запах тоже сопровождал ее. «Да, конечно, в домике татик, бабушки, пахло так!» – мелькнуло у нее в голове. Как назло, тут же в памяти всплыл Колесников и эта его выходка с опозданием в гости.

«Человек вызывает только неловкость. И я не пойму: то ли за саму себя стыдно, то ли за него, то ли за обоих нас стыдно! Вот же наказание, а не человек!» – поморщилась она. Чтобы как-то отвлечься, она вытащила из сумки салфетки и протерла стул, стол и вешалку. На нее она повесила платье в целлофановом чехле и мешочек с обувью. Новые туфли она не стала покупать, уже было некогда и неохота, а решила надеть босоножки, купленные в день бегства от Колесникова. Босоножки были дешевыми, но имели маленький каблучок и выглядели изящно.

Потом Архипова достала зеркало, накрасила глаза, подрумянила щеки и напудрила нос. Она еще вчера в Интернете прочитала, что самое главное в театральном гриме – это скрыть лоснящиеся нос и подбородок. Они предательски сверкают в лучах софитов. Пока она это делала, раздались звуки музыки. Архипова прислушалась – со сцены звучали частушки. «О, самая пора одеться, а потом буду сидеть и ждать своей очереди. А очередь в самом конце. Пропасть свободного времени, буду отдыхать».

Когда Архипова уже сидела полностью одетая и слушала исполняемую кем-то песню Аллегровой про угонщицу, в дверь постучали.

– Кто там? – спросила она.

– Свои, – раздался голос Вениамина.

– Ну, если свои… – ответила Архипова, открывая дверь.

Вениамин вошел и остолбенел:

– Это вы?!

– Нет, композитор Мусоргский на известном портрете…

– Господи, да вы звезда…

– О, как говорил Жванецкий, «вы еще не слышали нашего звучания»…

– А вы можете только рот раскрывать, а они вас будут изучать… В этом платье вы просто бомба.

– Спасибо, но я бы предпочла, чтобы вы сказали, что я элегантна.