Потерявшийся

Нет, не менты. В смысле — не городская стража, а какие-то четыре хрена в одёжке «ниже среднего ценового уровня». Намного ниже. Бороды у гелоров с гелонами не растут, так что ими возраст не спрячешь: самый старший примерно моего возраста, а остальные на пять-семь лет моложе. Но всё равно, в силу местной хреновой медицины, их можно назвать зрелыми мужиками.

— Да пошли вы! — по-русски буркнул я и даже уточнил, куда именно им нужно шагать.

— Иноземец, — презрительно скривился один из «бдительных граждан», решивших выяснить мою личность и род занятий. — Но богатый иноземец: гляньте-ка, какие у него одежды, сколько занятных вещиц при нём. Небось, ещё и монеты имеются?

— А я его узнал! Он с караваном купца Хон-су пришёл. Говорят, убил самого Хона, а потом спас караван. За что ему четверть спасённого отвалили. Так что точно монет у него навалом. Дело верное! Он один, а нас четверо. Были его деньги, станут нашими: иноземец ведь.

Ну, давайте, ребята, рискните здоровьем. Как там в анекдоте? «Ваша третья проблема в том, что вы приходите на перестрелку с ножами». Да и ножички-то у вас плёвенькие: даже с двадцати метров вижу, что их метнуть хрен получится, только на контактном расстоянии резаться. Только кто же, имея при себе пистолет, подпустит вас вплотную?

— А это не тот, про которого помощник Хон-су Элг, как только рассвело, по всем перекрёсткам расспрашивал? — сморщил лоб старший. — Он тоже говорил про странные одежды, про плохое знание нашего языка.

— Да какая разница? Он же чужак. И богатый чужак. А если братьям Хон-су шепнуть, что именно благодаря нам они у Заты-су отнимут его имущество, то и они чем-нибудь нас отблагодарят.

— Как же, отблагодарят! Страже отдадут — вот и вся благодарность. Он — хоть и иноземец, да если иноземца порешить, то всё равно стража нас палками отходит, как за убийство раба. Не в каменоломни, конечно, отправят, как за простого гелора, и не голову отрубят, как за богача. Да только мне как-то не хочется после этого становиться на целый месяц калекой.

— Ну, тогда просто в той ямке, где он сидел, камнями завалим. А вещички кому-нибудь из приезжих купцов продадим. Если его и найдут, то только когда он вонять начнёт. А кто такой, отчего помер, страже некогда будет разбираться: видишь же, что там творится, — кивнул «жадный» в сторону продолжающих молотить ядрами в район портовых ворот кораблей.

Ну, давайте, мужики, решайтесь, умные вы или красивые. Я с вас ваши лохмотья сдирать не буду, просто уложу в эту самую ямку аккуратненько, чтобы ваши тушки в глаза не бросались. И пусть меня ищут-свищут, когда кто-нибудь на вас нарвётся. Если ворота пробьют, то вполне могут списать на жертв этих самых агрессоров.

— Может, проще его к Зате-су отвести? Глядишь, если он ей так нужен, что она спозаранку Элга отправила на его поиски, она отблагодарит. Пусть получим меньше, чем если его прибить, а потом бояться наказания, зато верно, — наконец-то подал голос четвёртый.

— Эй, чужеземец! Ты нас понимаешь? — окликнул меня старший.

— Понимаю, — криво усмехнулся я. — Говорю по-вашему плохо, а понимаю всё хорошо.

— А если понимаешь, то выкладывай все деньги! — снова влез «жадюга».

— Приди и возьми, — заржал я, доставая из кобуры «Гюрзу».

Пока ещё просто доставая, чтобы не возиться, если те начнут корячиться, спускаясь по круче.

— Помолчи Рат, — оборвал «главнюк». — Если мы тебя к Зате-су отведём, заплатишь нам?

Интересный вопрос. Я-то вчера посчитал, что вдовушка решила меня «обуть», приказав не пускать в усадьбу. Но то ли я что-то не так понял, то ли тот самый раб-привратник, который меня отшил. Ну, если поверить в то, что Элг меня спозаранку разыскивал. Или это была его собственная инициатива? Всё-таки в дороге от «озера Чад» мы с ним, если не сдружились, то стали друг к другу уважительно относиться.

— К Зате-су или к Элгу?

— Элг всё равно сейчас у Заты: видишь же, что творится! Вот богатенькие и собираются бежать, если пираты в город ворвутся.