— По делам ездил. Мам, я сейчас не могу говорить, — голос внезапно срывается и пикирует вниз.
— Почему? Что-то случилось?
Ну как, как она это делает? По одному голосу поняла, что я не в норме.
— Случилось, — набираю в легкие побольше воздуха. — Линара потеряла ребенка.
Мама молчит, но через несколько секунд отвечает:
— Мне жаль.
От ее тона даже мне стало холодно. Знаю, как мама к ней относилась, но ведь малыш ни в чем не виноват…Эту фразу я повторяю постоянно, чтобы заглушить пресловутую совесть.
— Мама, давай потом поговорим. Я еще в больнице. Дильназ с тобой?
— Да.
— Поцелуй ее от меня, — сжимаю руль до боли в пальцах.
— Она вырывает у меня телефон. Хочет тебе что-то сказать.
— Пап! Папа! — громко зовет дочка. — Ты уже прилетел? Как ты съездил? Прости, я проговорилась маме, а потом ажекам (
Дильназ смеется, а у меня от ее звонкого голоса сердце заходится. Вспомнил, как мы с Зарой ее ждали, как она родилась, как я впервые взял ее на руки. Она — моя девочка от любимой женщины. И этим все сказано.
— Ничего страшного, — пытаюсь улыбнуться.
— Когда ты заберешь меня? Сегодня получится?
— К сожалению, на этих выходных нее получится, Диль. У меня...дела важные.
— Ну пааап, — дуется она. — Как же так?
— Прости, доча. Но я должен, — спотыкаюсь на следующей фразе и исправляюсь. — У меня важое дело завтра.
— Ладно. А на следующей неделе заберешь?
— Конечно.