— Как вы? Восстановились? — участливо спрашивает.
— Да, более или менее. А в чем срочность?
— Да нет, — отмахивается, — не так уж. Мы в новом тендере участвуем. Строительство ТРЦ.
— Не слышал, — свожу брови к переносице. Конечно не слышал, говорит мне внутренний голос. Ты же на работу не ходишь, а копаешься в прошлом. — Кстати, мне надо с тобой поговорить. Зайдешь?
— Да, без проблем, — кивает он и идет за мной.
Входим в кабинет, в котором я еще даже не освоился. Прохожу за стол, жестом предлагаю Чингизу сесть.
— Знаю, ты в курсе ситуации с Линарой и ее премией.
— Если честно, я сам узнал недавно, когда Искандер запросил о ней всю информацию. Об этом знали только вы с бухгалтером.
— На этом все? Больше никаких распоряжений я по ее поводу не давал? —
— Только о закрытии рассрочки. Но это было еще раньше.
Задумываюсь. О долге за квартиру я помню. Тогда даже Зара попросила меня помочь вдове брата, так как она осталась совсем одна. Все тогда мое решение поддержали.
— Хорошо. Спасибо. Можешь идти.
— Будут еще вопросы, я всегда к вашим услугам, — Чингиз поднимается с кресла и застегивает пиджак. Довольный, холеный, стильный. Видно, рад переводу и новой должности. Но что-то в нем меня все равно настораживает.
После его ухода изучаю новый кабинет, куда перенесли мои вещи. Марина все расставила все очень удобно — как я люблю, или любил за год до своего падения. В прямом и переносном смысле.
— Я не поверил, когда Марина сказала, что ты пришел! — язвительно заметил брат, войдя ко мне без стука и вальяжно устроившись в кресле напротив. — Чем обязаны?
— Не ехидничай, Искандер, — резко осаждаю его.
— Правда глаза колет? — он продолжает испытывать мое терпение.
— У каждого своя правда, не так ли, брат? — спрашиваю, вздернув подбородок. Слежу за реакцией — нахмурился, на щеках дернулись желваки. Я окидываю комнату быстрым взглядом и возвращаюсь к Искандеру. — Как ловко ты провел рокировку. Брата с должности смести, от финансового директора избавился и поставил на его место своего человека.
— Аслан ушел сам. Его никто не увольнял.
— Допустим, — киваю, понимая, почему бывший друг принял такое решение. Причина одна — моя женщина. — Но Чингиз?