Игровая площадка для грешников

— Отлично. Тогда я хочу его. — Я улыбнулась ей в зеркале, а Люси хихикнула, похоже, поддержав мой антисобственнический шаг. По крайней мере, в этом месте женская солидарность была жива и здорова.

— Я могу попросить Карли прийти и сделать тебе маникюр / педикюр в то же время, если хочешь? — Предложила Люси, но как раз в тот момент, когда я собиралась ответить, из-за двери, за которой скрылись Джей-Джей и та богатая женщина, донесся страстный стон.

— Что они…

— Не беспокойся об этом. Миссис Бродейл доплачивает за дополнительные услуги, когда приходит сюда, — объяснила Люси, подмигнув мне в зеркале, пока мой мозг пытался уловить смысл сказанного.

— Ты хочешь сказать… он… с ней, в той комнате, наедине…

— Трахает ее? Да. И она платит за него огромные деньги. Это идеальное прикрытие для богатых замужних женщин, которые приходят и проводят несколько часов в салоне. Джей-Джей обустроил все это место для меня, выделил деньги на оснащение салона и все такое, и все, что он делает, это время от времени появляется, чтобы подарить нескольким клиентам нечто особенное.

— Это… инновационно, — сказала я, когда снова раздались стоны миссис Бродейл, на этот раз более громкие и привлекшие внимание женщины, делавшей прическу в передней части салона.

— Может быть, мне стоит прийти на то, что у нее, в следующий раз, — сказала она со смешком, и я рассмеялась вместе с ней, когда Люси позвала девушку, которая будет делать мне маникюр, а сама отправилась на поиски краски для волос, необходимой для моего нового образа.

Скрывшись в подсобке, она прибавила громкость поп-музыки, которая играла по всему салону, и эффективно заглушила стоны замужней женщины, которую в данный момент обслуживал Джей-Джей.

Я нахмурилась, глядя на ассортимент лаков для ногтей, между которыми мне пришлось выбирать, стараясь не чувствовать себя неловко из-за того, что делает Джей-Джей. Не то чтобы я имела что-то против шлюх. За свою жизнь у меня было много друзей, которые занимались секс-торговлей, но было что-то в попытке соединить мои воспоминания о милом мальчике, который краснел, когда я сидела рядом с ним, с этим богом секса на продажу, которого я видела в нем сейчас. Его уверенность в себе и отношение к своему телу были как полярные противоположности тому, что я помнила, и все же, когда он смеялся или дразнил меня, я все еще видела, как в его глазах светился тот мальчик, которого я любила. Наверное, мне просто не хотелось думать о том, что он слишком отличается от того парня, которого я знала, потому что я не была уверена, что это значит, когда он такой, какой он есть сейчас.

Я позволила девушке выбрать цвет лака для ногтей и постаралась расслабиться, когда два косметолога принялись за работу. У меня были дела поважнее, чем выбор профессии Джей-Джея. Сегодня Фокс Арлекин провел черту на песке. Он решил обрушить на меня гораздо больше дерьма, чем я ожидала, и покраска моих волос в тот цвет, который ему не понравится, не была даже каплей в океане того дерьма, которое я собиралась выплеснуть на него, если он продолжит поступать в том же духе.

Возможно, за годы, проведенные вдали от этого места, я опустилась до многих вещей, но одной из них я не собиралась больше становиться — собственностью. Я не принадлежала ему. И не собиралась принадлежать. И я собиралась преподать ему урок о женщине, в которую я превратилась. Потому что все они могли измениться за последние десять лет, но им было далеко до меня. Я переродилась в страданиях, лишениях и решимости, которую можно обрести, только пробиваясь когтями из грязи, не имея ничего и никого, на кого можно положиться, кроме себя. Так что выкусите, парни-Арлекины. Потому что, если они думали, что смогут заставить меня поверить в их брехню, то они глубоко заблуждались.

***

Работа по окрашиванию волос единорога заняла несколько часов, чему, наверное, не стоило удивляться, но, в конце концов, я была чертовски довольна результатом. Я выглядела совершенно по-новому и обнаружила, что рада этому. Я хотела забыть о том, что Шон сделал со мной, и начать новую главу своей жизни, в которой я буду самостоятельной женщиной, твердо стоящей на своих собственных ногах, и бросить вызов миру, потому что я уже пережила больше, чем когда-либо могло выпасть на мою долю снова.

Люси была очень милой, и, хотя я не собиралась рассказывать ей историю своей жизни, мне удалось рассказать ей достаточно отрывков, чтобы она поняла, что у меня, по сути, ничего нет, и я застряла в доме Фокса до дальнейших распоряжений. Бесплатное шампанское могло конечно немного развязать мне язык, если быть до конца честной, потому что я потеряла счет количеству бокалов, которые выпила, еще тогда, когда она начала добавлять розовый цвет в мои волосы. Она мгновенно поняла, что в моей ситуации у меня не было ни косметики, ни средств для волос, и накрасила меня по полной программе, искусно скрыв затянувшиеся синяки на лице и сделав мои ресницы длиннее и объемнее, чем вообще могло быть возможно. Затем она накрасила мои губы приторно-розовым цветом, который выглядел достаточно аппетитно, чтобы его захотелось облизать, прежде чем собрать огромный пакет, полный всех продуктов, которые она использовала, и не только, и добавить его в счет Джей-Джея.

В конце концов, Джей-Джей закончил свою работу с миссис Бродэйл пару часов назад, но, когда он понял, что я собираюсь задержаться здесь надолго, он оставил меня и отправился вниз по бульвару, сказав, что у него есть дела.

Конечно, я выждала пять минут, прежде чем попросить перерыв что бы сбегать в уборную, и попыталась сбежать через заднюю дверь, но столкнулась лицом к лицу с тремя Арлекинами, которые, — о, как удобно, — зависали там, чтобы убедиться, что я не сделаю именно то, что собирался сделать.

Оглядываясь назад, это, вероятно, было хорошо, потому что в то время я была в середине цикла обесцвечивания своих волос, и предположила, что если бы я оставила химический состав слишком надолго, пока попыталась бы сбежать, я бы действительно испортила свои длинные локоны.

Как раз в тот момент, когда Люси заканчивала укладывать мои волосы в распущенные локоны, которые спускались по спине, Джей-Джей появился снова, выглядя чертовски довольным собой, и неся кучу пакетов из разных магазинов.

— Черт меня побери, дитя радуги, я очень надеюсь, что ты не ожидала, что этот вид оттолкнет от тебя Фокса, потому что, уверяю тебя, ты потерпела сокрушительную неудачу. Из-за тебя я хочу узнать, какова радуга на вкус, — сказал он, кусая кулак и постанывая, пока поедал меня глазами.