– Какие-то пятна. Туман.
– Как это ощущается?
– Как будто меня еще нет. Я лечу через черное облако, и в этот момент в него ударяет молния.
– Редкие люди сразу видят так глубоко.
Пока Эльвира объясняла ему, что он где-то на звездах заключил с родителями контракт на обучение, Смородина думал, что раз уж такая опция предусмотрена, хорошо было бы заодно «выбирать на звездах» порядочных ремонтников и пасечников, которые не добавляют в мед сахар. Но конечно, иллюзия абсолютной власти над миром, которую продавал ему терапевт, была впечатляющей, ошеломляющей. Он как будто сидел на театральном представлении, главным героем которого был он сам.
В ходе сеанса Эльвира выдвигала такие тезисы, что скоро внутренний юрист, налив себе воображаемый бокал красного сухого вина, закинул нога на ногу и начал восхищенно наблюдать за тем, как «лечат лоха». Оказалось, что все в своей жизни Смородина создал сам: построил школу, посадил клиентов. Следуя этой логике, он и метро выкапывал каждый раз, прежде чем в него опуститься. Виноват он, разумеется, тоже всегда был сам. Именно это дарило внутреннему юристу ощущение «шампанского» в крови. Судьи получают образование, разбираются в тонкостях дела, обстоятельствах, тогда как все просто – человек «так поступил, потому что ему это было чем-то выгодно». У энерготерапевта Эльвиры была такая же логика, как у потомственных воров, от которых Смородине доводилось защищать своих клиентов. Преступники всегда шли «забирать свое», а потерпевшие, очевидно, были «тоже в чем-нибудь виноваты». С этим ощущением было гораздо легче грабить.
– Что хорошего для вас в том, чтобы стареть?
Следовало мыслить нелогично.
– Больше инвестирую в индустрию здравоохранения?
– Вы снова включили голову. Вернитесь в сердце. Что хорошего для вас в этом? Чему вы учитесь?
– Стареть?
– Платон Степанович, у меня такое ощущение, что то, что мы сейчас делаем, это для вас какая-то шутка.
– Нет-нет, это сердце закрыто. Биг фарма… зашоренность… Я это чувствую… Не могу отпустить контроль. Что-то похожее ведь было и у вашего мужа? Он открывал вам свое сердце? Как вообще вы жили? Я думаю, что если я послушаю вас, то лучше разберусь в том, как устроен мир, смогу почувствовать вибрации событий.
Так Смородина узнал, что отношения с шашлычником были «обучающими», а фестивалил тот потому, что замещал собой фигуру умершего прадеда Эльвиры, которого отвергла семья. Он был ожесточен душой, поэтому будет воплощаться в этом мире снова и снова, пока «не вычерпает все уроки». Эльвира же «училась принятию» и раскрывала женскую сущность.
«Свои деньги, – думал все это время Смородина. – Только свои деньги дают свободу. И больше ничего». Вслух же он сказал:
– А та женщина, которая звонила в калитку в субботу, когда я был у вас в гостях? Что вы с Оскаром от нее хотели?
Эльвира растерялась.
– Не понимаю, о чем вы.
– Если не ошибаюсь, она спрашивала про наследников Абрамова.
– А! Эта странная женщина. Мне показалось, нездоровая или аферистка, я поэтому ее и не запомнила. Надеялась, наверное, что ей дадут каких-то денег. Ей в любом случае нужен был Оскар, а не я. К нему женщины липнут. Понимаете, все отношения являются обучающими, что-то проявляют в нас. Я пока еще не поняла этот урок. Я ведь тоже всего лишь человек. Очевидно только, что в мою жизнь пытается войти что-то чудесное. И это лишь часть информации.
ebooksa