– Вы извращенец?
– Нет, скорее, наоборот, я гений. По крайней мере, так пишут СМИ. Но не хотите, не надо. Мне правда было интересно.
– В школе я была несчастна. Рада, что годы учебы позади. Вспоминать нечего.
– Подружки? Вечеринки? Любимые учителя? Неужели ничего не было?
Жанна вздохнула. Одноклассницы говорили с робкой непонятной русской через губу. На вечеринки ее не звали. Если она и приходила на школьные праздники, то сидела на «скамейке запасных». Она не блистала талантами, и учителя ее не отличали.
Смородина подумал о том, что «школьные годы чудесные» такой же шаблон, как «радость труда». Если человеку повезло и работа ему не противна, это не значит, что его редкий случай образует правило. Школьные годы бывают муторными, тяжелыми, опасными, скучными. Ребенок может очень долго не понимать, что вообще происходит, и главное, для чего он должен все это терпеть. А потом приходит певица Калерия и предлагает ему скучать по навязанному коллективу и урокам труда, называя это все «лучшим временем жизни».
Додон явно подбирался к его доверительнице. Смородина полюбопытствовал:
– Простите, а вам зачем?
– Хотел по доброте душевной, хотя меня почему-то никто еще не попросил, заняться стилем и обликом госпожи Абрамовой. Превратить ее в королеву! Для этого полезно собрать анамнез.
Смородина вспомнил, что в «Третьей девушке» читатель благодаря автору путешествует по богемной жизни Лондона. Адвокат особенно смеялся в той части, в которой рассказывалось про то, что преступница владела навыками «моментального грима». Так как с некоторыми актерами он дружил и за кулисами бывал, то живо представлял себе, как можно прямо на улице за две-три минуты превратиться в другого человека. Примерно так же элементарно, как вырезать в тех же условиях раковую опухоль.
Жанна смотрела на обоих уставшими глазами.
– Зачем?
– Людям нужна сказка.
Смородина присоединился к разговору:
– Да, я тоже думал об этом недавно. Взрослым ведь тоже нужны сказки. Чтобы добро побеждало, чтобы воры и садисты с административным ресурсом в руках были сами брошены в темницы, в которые они с наслаждением отправляли других. Взрослый не может увлечься рассказом про лягушонка с ужонком в общем домике под лопухом. Ему нужно что-то посерьезнее. А что может быть более серьезным, чем смерть?
– Это вы о чем?
– О детективных романах. А вы?
– Нет, я про другую сказку. Чтобы радовать людей внешним видом.
– Зачем?
Додон разочарованно посмотрел на обоих.
ebooksa