Неожиданно оказалось, что короткий рейд вымотал всю троицу так, что на ногах еле стоят. Один только Дружок, спрыгнув на землю, принялся с восторгом скакать и радоваться. Явно был уверен, что люди, как и в прошлый раз, будут лететь на тесной лоханке бесконечно долго, а тут всего одним днём обошлось!
Влад ещё смог заставить себя выгулять четвероногого, но вот думать о результатах авантюры — уже нет. И остальные добытчики его дружно поддержали — только добредя до мастерской, все дружно повалились кто где нашёл место, даже не раздеваясь. Тут уж было не до обсуждений дальнейшей судьбы добычи, а вот утром вопрос встал ребром. Влад подсчитал, сколько у них осталось денег и огласил обескураживающий результат: на метро, пожалуй, ещё можно было куда-нибудь ездить пару дней, а вот купить поесть троица компаньонов себе позволить уже не могла. А есть хотелось очень, очень сильно.
— Так, ладно, — вздохнул Борн. — У меня есть одна идея, но я не уверен, что получится. И вам туда точно нельзя.
— Это куда? — не понял дядя Саша.
— Ну, я, вроде бы, слышал про одно место, в котором контрабандой занимаются. В том числе и купить могут всё, что угодно. Ну и продать — тоже. Только это в таком месте нехорошем…
— Орочья свобода, что ли? — догадался Влад.
— Ага, — кивнул орк. — А ты откуда о них знаешь?
— Поехали вдвоём, — вздохнул Лопатин. — Был я там один раз, по случайности. Сдаётся мне, то, что ты орк, тебя не спасёт. Они вообще всех не любят, скопом. Ограбят — и все дела. Короче, я тебя прикрою.
— Вообще, у меня там знакомый есть, — Борн отвёл глаза. — Он меня того, проводит, не обидит. А вот с тобой, Влад, не получится. Он это, человеков не любит.
— Да уж догадываюсь, — хмыкнул Лопатин. — Ничего, я сам как-нибудь. Мне всё ж спокойнее будет, а то вдруг тебя прибьют.
Борн долго сопротивлялся. Причём не потому, что не доверял Владу — скорее, наоборот — опасался, что тот из Орочьей свободы сам не выберется. Пришлось объяснять, и даже показывать — только тогда Борн согласился.
— Вот ты как этих на шахте обманывал! — расхохотался Борн. — А я-то всё гадал! Каких только не придумал объяснений! Но ты в самом деле крут!
Влад, вообще-то, сам не знал, получится ли у него то, что задумал. Изображать незаметного ниндзю было страшновато, однако, помня собственный опыт посещения орочьего района, парень решил всё-таки перестраховаться. Не хотелось потерять товарища. Да и камни, таким трудом доставшиеся, тоже жалко. Отправляясь вместе с Борном, парень был преисполнен самых дурных предчувствий.
До границы Орочьей свободы добрались на метро, как приличные люди. Борн, правда, с таким видом обнимал здоровенный рюкзак, заполненный драгоценным грузом, что любому желающему было ясно — что-то ценное везёт. Или незаконное. Или то и другое вместе, и ужасно боится это потерять.
— Борн, дружище, сделай лицо попроще! — попросил Лопатин шёпотом. — На нас сейчас внимание обращать начнут! Представь, что у тебя в рюкзаке, скажем, туалетная бумага. Или нет, слишком тяжело. Ну, пусть будут гайки и болтики.
— Что, так заметно? — так же шёпотом ответил орк.
— Ещё как! Будь я стражем порядка или вором — непременно заинтересовался бы.
Борн нахмурился, очевидно, пытаясь представить себе, что везёт что-то ненужное. Получалось, похоже, не слишком хорошо, но, самое главное, товарищ отвлёкся. Перестал стрелять глазами в каждого из сидящих напротив пассажиров, и сильнее прижимать драгоценный груз к груди, когда кто-то проходил мимо. Влад посчитал, что этого достаточно.
Неподалёку от орочьих трущоб разделились. Борн отправился пешком, а Влад переместился на здание повыше — чтобы наблюдать было проще. Да и место для следующего прыжка с высоты выбрать проще, чтобы не наткнуться на какого-нибудь такого же любителя гулять по крышам.
Влад следил за другом с высоты, а тот, связавшись с кем-то по переговорнику, дожидался, когда его встретят. Встреча вышла радостная — товарищ, тоже очень молодой орк, очень обрадовался приятелю, долго его обнимал, что-то втолковывал, расспрашивал. Борн, растаяв от такой встречи, улыбался. Наконец, парочка двинулась вглубь района. Лопатин, между прочим, заметил со своей верхотуры несколько значков, явно обозначающих его границы.