Очередной камень попал в затылок, сбив шляпу. Я пошатнулся, в ушах зазвенело. На следующий метательный снаряд среагировать не успел, оружие пролетариата попало в правую бровь. Вспышка боли ослепила меня на секунду, в это же время на спину мне кто-то прыгнул. Не устояв на ногах, я покачнулся, сделал несколько шагов вперёд и рухнул на одно колено. Злость затопила моё сознание. Скрижаль была всё ещё открыта, мне на глаза попалась подходящая к ситуации Руна.
На меня прыгнул ещё кто-то, и ещё, и ещё. Через минуту на меня навалилась целая груда тел. С трудом я активировал Руну «Аура Страха».
Толпа, только что представлявшая собой бурное море недовольства, застыла на месте. Навалившиеся мужики слезли с меня и попятились. Я встал и распрямился, с меня стекал чёрный то ли пар, то ли дым. Так работала Аура Страха, так выглядел Аюкан.
Воздух стал словно тяжёлым, наполненным незримой силой, даруемой Звёздной Кровью, и рабочие один за другим начали пятиться и отступать, их глаза расширились от страха и трепета. Камни, которые бросали с таким гневным рвением, теперь лежали забытыми под их ногами. Я проверил своё оружие. Револьвер и меч были на своих местах, но для них ещё не время… Я сделал ещё одну попытку, обратившись к толпе.
— Товарищи, — начал я снова, мой голос был ровным, несмотря на хаос, произошедший всего несколько минут назад. — Я не желаю ни насилия, ни кровопролития. Но вы должны понимать, враг, с которым мы сталкиваемся, не похож ни на кого другого. Всадники — не просто обычные люди — это коварные сосуды злобы, которая стремится поглотить всех нас.
Я не был уверен, что они поняли мои слова, но на площади воцарилась тишина, на страх, вызванный рунным заклинанием, наложилось серьёзность моей речи.
— В Расколотой Пустоши, — продолжал я, — я лично встретился с ужасами, от которых вас защищают легионы. Имаго-Мать была существом, рождённым самой Тьмой. Это абсолютное Зло. Этот мрак поглотит всех и каждого, если мы с вами не сплотимся.
Снова пошедший было по морю людей ропот и начавший усиливаться, теперь сменился мрачной тишиной. Я видел, как сомнение в их глазах уступило место страху.
— Пусть ваша забастовка станет свидетельством вашей силы, — сказал я, теперь мой голос стал мягче, — но пусть она также будет примером единства. Ибо, стоя вместе, мы больше, чем рабочие, больше, чем воины — мы — крепость против наступающей орды, пришедшей из ледяного мрака.
Рабочие безмолвствовали.
— Товарищи, — закончил я, — давайте создадим союз между нашим легионом и рабочим движением Манаана. Только защищая и отстаивая права друг друга, мы отстоим вместе всё, что нам дорого и важно.
Люди в толпе переглядывались и мялись. Затем из задних рядов, куда не доставала Аура Страха, раздался голос, преисполненный гнева:
— Да что вы его слушаете? Кто привёл дигов в Манаан? Он! Кто этими тварями из катакомб хочет заменить вас на заводе? Это чтобы вас без работы оставить!!!
— Это не так! — прокричал я в ответ.
— Бейте его! — снова прозвучал призыв к ясному и понятному действию.
Последние крохи надежды исчезли решить это конфликт мирно. Снова в меня полетели оскорбления и камни. На этот раз ситуация отличалась тем, что первые рядов десять не решались ко мне приблизиться. Но я не собирался им допускать второго нападения. Нападение на легионера равносильно нападению на весь Аркадон.
В одно мгновение рубчатая деревянная рукоять моего «Головореза» легла мне в ладонь. Грохот выстрела эхом прокатился по площади промышленного района. Всё, чего я собирался добиться, так это остудить горячие головы, но получил совершенно обратный эффект. Передние ряды передо мной с паническими криками, не помня себя от ужаса из-за заклинания Аюкана, и подстёгнутые страшным выстрелом бросились бежать прочь.
Практически в тот же миг произошло ещё одно событие. Меня словно ткнули раскалённым прутом в верхнюю часть груди. Слух зафиксировал грохот. Ещё не понимая, что случилось, я оглянулся, чтобы увидеть вспышку на плоской крыше. В тот же миг с меня сорвало форменную шляпу, я запоздало услышал жужжание пули. На одних рефлексах не задумываясь, я прицелился из револьвера, прикинув, что за пятьдесят метров попаду, задержал дыхание и мягко нажал на спуск. Грохнул ещё один выстрел. Через парапет повисло тело, вниз полетела винтовка и с глухим лязгом упала вниз.
— Убива-а-ают! — пронеслись над толпой панические крики. — Спаси-и-ите!
И уже вся масса людей на площади заволновалась и пришла в движение. Одни из задних рядов пытались пробраться с кулаками, камнями и палками ко мне, другие же, наоборот, в панике бежали на выход. Человеческое море заволновалось, забурлило, послышались крики боли и отчаянья. Я понял — это кричали упавшие рабочие, которых сейчас топтали их же товарищи.
ebooksa