Маргарита приоткрывает накрашенный алой помадой рот. Видимо, не ожидала подобного от такой тихони, как я. Надвигается на меня. Отчётливо ощущаю угрозу, повисшую в воздухе.
— Слушай… Как там тебя…
— Альбина.
— Слушай, Альбина. Ты в курсе, что я могу просто поставить тебе незачёт по тренингу?
— Но я всё сделала.
— А это — уже мне решать, — кончиком ногтя поправляет сбившийся воротник моей блузки.
— Вы не посмеете! — мой голос звенит от напряжения.
Она усмехается.
— А кто мне запретит? — приближает своё лицо к моему, понижая тембр. — Ты, что ли?
Звук открывшейся двери заставляет нас обеих повернуть голову. На пороге стоит Захар. Смотрит на нас удивлённо.
— Альбина, я… мне нужны бумаги по иску молокозавода. Нигде не могу найти. Ты… — переводит взгляд с меня на Отморскую и обратно. — Погодите. Что здесь происходит?
Белобрысая стерва не теряется. Отстранившись, складывает руки под грудью.
— Твоя сотрудница дерзит мне.
Захар хмурится. Отморская чеканит, как по учебнику:
— Ставит под сомнение мои методы работы. Не выполняет поставленные перед ней задачи.
— Это… — начинаю возмущённо, но Захар прерывает меня.
— Альбина. Подожди меня за дверью. Я сам.
Смотрю на него во все глаза, пытаясь прочесть хоть что-то в выражении его лица. Ноль.
— Иди, Альбина.
Выхожу молча. Меряю узкое пространство коридора шагами. Стоять на месте не получается — слишком возбуждена.