— Форма Космического Дракона.
Ее сильнейшее преобразующее заклинание. Оно изменяло ее тело, превращая в огненного полу-дракона. В этой форме ей не стоило беспокоиться из-за запасов маны — она открывала для себя способность огненного дыхания, а восполняла магические запасы из огня, окружающего ее. Чем больше горело вокруг — тем сильнее она была. Идеальный боевой маг, способный уничтожить любого противника.
Ну, почти любого.
— Дыхание космического пламени!
Ей пришлось вонзить когти передних лап в землю, чтобы отдача не отбросила ее в сторону. Вообще, раскрывать там широко рот и извергать луч уничтожающего пламени было не очень-то приятно, но терпило. Ивилина решила завершить битву с первого заклинания, не оставляя Тео шансов на ответный выпад.
— Апокартерезис: Голодное Пламя.
Луч звездного пламени ударил в то, что секундой назад было щуплым парнишкой. Его тело вспыхнуло и исчезло в тихом, стройном пламени. Черный огонь дыхания дракона смешался с нарочито яркой вспышкой феникса. Они сплелись в единый порыв, закрутились по спирали и образовали мощный столб магического пламени. Ивилина закрыла пасть, чтобы понять статус своего противника.
Тео тут же оказался рядом — его объятый пламенем кулак врезался в ее нижнюю челюсть и мощнейший апперкот подбросил полу-дракониху в воздух. Тео подпрыгнул, схватил ее за хвост и бросил вниз. Пол треснул под спиной обращенной Волшебницы, она крикнула и разглядела в воздухе объятого пламенем Тео. Он свел перед собой руки в специальном жесте:
— Солнечный луч.
Из его глаз вырвалось два тонких, раскаленных добела луча, совсем как у Супермена из комикса. Ивилина даже хохотнула внутри и приготовила отличную обидную шутку, но не успела ее рассказать — сдвоенные лучи скользнули по ее телу, вспарывая брюхо, отрезая руку и одно крыло. Она заорал диким голосом, а Тео спокойно приземлился рядом.
— Не верю, что это все, на что ты способна, — произнес он, а из его рта повалило черное облако дыма. Ивилина видела, как с губ парня стекает густая слюна, похожая на магму.
— Что же «Эпоха» с нами сделала? В уродов каких-то превратила, согласен?
Тео схватил ее за горло и с легкостью поднял вверх. В форме полу-дракона она весила более четырехсот килограмм, но парень даже не вздрогнул. В его глазах бушевало страшное пламя и Волшебнице показалось, будто она видит собственную душу, сгорающую в глазах этого игрока. Видение испугало ее, лишило дара речи и она перестала отдавать отчет в своих действиях. Ее пасть открылась будто сама собой, а космическое пламя раскаленным лучом врезалось в спокойное лицо Тео.
Несколько секунд Ивилина продолжала вкладывать все, что у нее было, в эту магическую атаку, а потом с ужасом поняла, заметила, догадалась, что Тео даже не пытается уворачиваться или защищаться: вместо этого ужасающий игрок раскрыл рот и поглощает огонь Драконьей Волшебницы.
— Чертов выродок! — крикнула она, прерывая технику.
— Спасибо за аперитив, это все, на что ты способна?
Он никак не изменился в лице. Все такой же меланхоличный и спокойный, отстраненный. Она уже видела такое лицо раньше. Именно так Никита смотрел на тех, кого презирал. На «позеров», как он их называл. Ублюдков, мнящих себя великими музыкантами или, еще хуже, критиков. Бесталанные твари, критиковавшие его талант, его труд и стремления. Было время, когда он объяснял Ивилине этот принцип, но она запомнила лишь отчасти.
— Если ты действительно любишь музыку, — говорил он, — если занимаешься ей профессионально — ты никогда не будешь критиковать других музыкантов. Не найдется в тебе сил поносить кого-то, кто прошел такой же путь, как и ты. Тех, кто знает, как это охренительно сложно и каких жертв стоит. Я презираю таких людей в любых профессиях. Критиком может быть лишь тот, кто никак не связан с индустрией, но тогда он будет обычным му**ком, пытающимся заработать болтая о вещах, в которых ничего не шарит.
Именно так Тео сейчас смотрел на нее. Великолепный, такой далекий и бесконечно сильный. Волшебница поняла в этот момент, что ей не удастся победить. Нет никаких возможностей выжить в этом сражении, тот, кто стоял перед ней — был за границей ее возможностей.
— Я стольких убила, спалила пламенем и все ради чего? Хотела еще раз увидеться с ним, знаешь ли. А он, может, и не ждет меня. Или вообще умер. Бредовая мечта, согласись? Сражаться ради того, кто может вообще быть мертв. И все же — я старалась. Как только могла.
ebooksa