Парни, старшего звали Мустафа, младшего Сейит, крутили головами, по-русски понимали сносно, но от всей этой обстановки не издавали ни звука.
Я поймал извозчика, и он повёз нас по адресу.
— Так, вот вам по двести рублей. Как устроитесь, напишите письмо. Писать умеете?
Мустафа неуверенно подтвердил, а вот младший отрицательно помотал головой.
— Ну, надо учиться. Сейчас напишу мой адрес в Кустовом. Пишите туда. Вообще за вами люди присмотрят, но вы напишите мне, я вам немножко денег пришлю. А вообще там полное гособеспечение. Учитесь хорошо, не позорьте каганат. Договорились?
Мы приехали, я передал их в руки Юрия Павловича, солидного дядьки, главы местной резидентуры.
— Мне коротко доложили. Но в целом Яков Лаврович будет ими заниматься лично, сказал, приедет.
— Хорошо, Шпренгер — человек надежный, — согласился я. — Вот ещё что, на них нет документов. Вообще никаких.
— Ну, Степь она такая. Сделаем с их слов.
— Спасибо. Я потом пришлю паспорта.
— Так паспорта всё же есть, просто не с собой?
— Там в каганате паспорта есть только у их отца и у меня. Оба, кстати, у меня в сейфе хранятся.
— А Вы…
— А я министр иностранных дел.
— Понял, не был в курсе деталей. Ну, очень рад, что наши люди хорошо устроились.
— Вы за парнями следите, во всех смыслах этого слова. Во-первых, они первых раз в городе.
— Это я уже понял.
— А, во-вторых, они наследные принцы, их захотят убить.
— Это я тоже понял. Не каждый день наша служба занимается абитуриентами.
Мобилет позвонил. Я думал это полковник, есть у него свойство — знать, что про него говорят. Но это оказался Чен.