— Нет, так нельзя перевести, — дипломатично уселся на песок я. Привыкнув быть один, я разделся догола, а сейчас не хотел выходить из воды, чтобы не светить своими чреслами перед вредной птицей. — Кто вообще может быть правителем у Филинов?
— Я могу. Мог бы. Но обычные филины тупые, как ими править? Это всё равно, как объявить себя королём среди пляжных валунов.
— Я тут это… Безмерно рад, что ты пожаловал, о, Великий Предок и вся прочая ботва. Но позволь спросить, чем так сказать… обязан?
— Вот и я хотел спросить…
— Покровитель недоволен своим ничтожным слугой?
— Не надо ёрничать, ты никогда себя ничтожным не считал, наоборот, для меня загадка, как ты в эту пещеру в первый раз попал, ты же должен был застрять снаружи своим раздутым эго.
— Да кто бы говорил!
— Ну вот, опять. Я по поводу гоблина…
— Слушаю.
— Ты не очень внимателен к советам, поэтому мне трудно тебе что-то советовать.
— Я — сама исполнительность. Вьюрковского погубил? Его статус и земли захапал. Между прочим, это не было легко, и я не заметил, чтобы ты мне особо помогал.
— Колдуна сдержал, правильные мысли подсказывал, секретную службу подтолкнул. Нет, приёмный, я много чем помог тебе.
— Ну и я свою часть сделки выполнил, даже остальным родственникам помог, по баблу их поддержал.
— Ты не дал им денег, а только возможность их заработать.
— Ну, они же не инвалиды. Ты ж сам помнишь про рыбу и сети… Справятся.
Филин недовольно закряхтел. Уже немного изучив его характер, я понимал, что это означает, что ему нечем возразить, хотя соглашаться он также не склонен.
— Это всё прошлое. Ты теперь Патриарх. В связи с этим первый вопрос. Когда ты женишься?
— Таааак. Началось в колхозе утро. Филин, мне сколько там? Двадцать два?
— Уже двадцать три, ты благополучно день рожденья про…пустил, когда в степях бегал, тебя даже Филипп не смог поздравить, хотя хотел.
— И это что-то меняет?