Смерть знает твое имя

Я старался, как мог сохранять внешнюю невозмутимость, а внутри всё сгорало от тревоги за Лару. Но король был прав: стоит её вытащить до допроса, и тогда с неё снова могут провернуть подобный трюк, как и со мной. С нами обоими. Знать бы ещё, каким образом будут допрашивать и что именно было в том приказе…

Глава 62. Ферро

Я не знаю, кто этот самый Ферро, но не жду от встречи с ним ничего хорошего. Часом раньшеь — часом позже… Всё равно всё кончено. Я же успела заметить, как артефакт изменил свой цвет… Ещё и мои конвоиры не отказывали себе в удовольствии лишний раз уколоть какими-то фразочками по поводу того, что сколько ни бегай, а всё равно все иные попадают в инквизицию. Вот только мало кто выходит из неё обратно живым. По дороге нам встретился тот самый инквизитор, который во время обыска пытался на меня воздействовать ментально. Похабно улыбнувшись, он чуть посторонился, пропуская нас, а затем цокнул языком:

— Никак наигрался твой хозяин… Сдал опостылевшую игрушку в утиль без малейших зазрений совести…

Вот это был удар под дых! Неужели Эйден действительно знал, кем я являюсь на самом деле?! И поэтому сказал, что любит меня любой… Сдал, чтобы обезопасить себя, или признался под пытками? Но к чему тогда была его фраза, что он верит в меня?

— Я так понимаю, что с ней теперь всё? — не унимался менталист. — Дайте напоследок в её мозгах покопаться, вдруг чего интересного ещё найду…

Но неожиданно тот инквизитор, что держался от меня справа, развернулся полубоком, как бы частично загораживая меня собой:

— Ты верно сказал, что с ЭТОЙ всё. Или считаешь себя лучше старшего дознавателя? Намного умнее, способнее и сильнее? На твоём месте я бы не лез в чужие дела, а занялся своими. В конце концов, у тебя всегда есть возможность выставить свою кандидатуру против старшего дознавателя. Вот только не так много глупцов, бросивших ему вызов могу припомнить за последние лет пятьдесят. Если хочешь пополнить их списки — вперёд. Никто мешать не будет. Наоборот, все с удовольствием насладятся бесплатным зрелищем твоего позора.

— И куда её теперь? — не оставил попыток побледневший менталист.

— Уж только не в твой отдел и даже не под твоё сопровождение. Старший дознаватель распорядился доставить её к Ферро.

Услышав это имя, менталист скривился так, словно ему килограмм лимонов на язык выдавили. Но больше никаких возражений от него не последовало, а мы беспрепятственно продолжили свой путь. Неважно, кем является этот самый Ферро, возможно, местным палачом, но одно то, что сопровождающие меня инквизиторы не отдали на забаву менталисту, радовало. Хотя бы Эйден окажется в безопасности, и никто не выудит у меня даже посмертно информацию об артефакте и местонахождении Роура.

Блуждание по закоулкам инквизиции прекратилось перед очередной дверью. Правда, не столь величественной, как предыдущие, и не такой страшной, как те, что запирали камеры. На этот раз меня не стали вталкивать внутрь, а затащили в какой-то предбанник, похожий на каменный мешок. Ни окон, ни дверей, ни каких-либо выступов. Просто гладкая каменная кладка, освещаемая немногочисленными светильниками.

— Ферро! Мы тебе новую жертву доставили!

Часть стены перед нами отъехала, пропуская вперёд мужчину в инквизиторской мантии, отличающейся от моих сопровождающих и того же менталиста, нашивками. Лица мужчины полностью было не разглядеть, но вот явное раздражение от меня не скрылось. Оценивающе пробежавшись по моей фигуре, он негодующе обратился к инквизиторам:

— А поаккуратнее как-то нельзя было? Она же едва на ногах держится.

— Зато в сознании. Сам же ругался, что над бездыханными телами работать не так интересно и удобно, — в подтверждении своих слов «левый» инквизитор больно впился пальцами в моё плечо, демонстрируя, что я ещё как-то способна реагировать на происходящее вокруг. — Хотя не понимаю, что тебе не нравится в безмолвных телах? Не орут, не сопротивляются, проклятиями не осыпают. Красота же! И тишина, которую ты так любишь, Ферро. Ладно, принимай, а то у нас и так дел по горло. Развлекайся и ни в чём себе не отказывай! Приговор попозже другие принесут, но, думаю, ты и так в общих чертах в курсе и знаешь, что делать. Даром что практически никогда не выходишь отсюда.

Чем дольше я слушала, тем более страшные картины рисовало воображение. Меня уже не просто потряхивало, а колотило крупной дрожью. Не дожидаясь, когда инквизиторы уйдут, Ферро развернулся и, коротко бросив, чтобы следовала за ним, шагнул обратно.

Угрюмый инквизитор скользил практически бесшумно, словно едва касался пола. Я шла вслед за Ферро с некоторым удивлением отмечая, что впервые с момента попадания в застенки инквизиции вижу такое большое помещение, хоть оно и было частично перегорожено плотной шторой. Что там за ней находится, разглядеть не удалось, потому что инквизитор прошёл дальше, открывая очередную дверь. После всех этих тёмных залов и коридоров оказаться в светлой комнате было неожиданно. Я даже потеряла ориентацию в пространстве настолько, что начала падать.

— А вот это будет лишним, — пробормотал Ферро, усадив меня на какую-то скамью.

Когда зрение вернулось, я осторожно осмотрелась по сторонам, пытаясь понять, где оказалась, и хотя бы примерно предположить, чего стоит ждать. Огромное количество шкафов, заставленных какими-то разнокалиберными бутылками и пузырьками, навевали мысль о пристанище целителя. Но как это место связано с той фразой, о том, что «со мной всё», которую бросил один из сопровождавших меня?