На глазах стоящей позади наёмника Дагни выступили слёзы.
– И подыхать будешь долго, – продолжил рыцарь.
Опять тишина. Артём даже в лице не изменился, и это окончательно разозлило чуда.
– Я знаю, что ты боишься, – прорычал де Кес. – Сейчас ты на адреналине и потому не понимаешь, что я с тобой сделаю, как страшно отплачу за смерть Карла. Но скоро ты узнаешь. Но тогда бояться будет поздно, потому что тогда ты станешь орать от такой боли, что страх…
Что именно тогда произойдёт со страхом, де Кес договорить не успел.
– Я могу сделать портал! – крикнул Александр Гон.
И замер, изумлённо наблюдая за тем, как шею Игнатия де Кеса перечёркивает ровная красная полоса. Идеально прямая. Идеально горизонтальная. Слева направо, если смотреть от Гона.
Полоса появилась на шее Игнатия почти мгновенно, однако Александру, боевому магу Ордена, показалось, что она рождалась чуть ли не час. А может, даже два. И ещё показалось, что будь он расторопнее, то смог бы броситься к командиру, толкнуть его в сторону и тем спасти… Не смог. Времени не хватило. Идеально прямая и горизонтальная полоса перечеркнула шею лейтенанта де Кеса, и его рыжеволосая голова покатилась по камням старого замка. Вот тогда Александр и увидел неясную фигуру позади Игнатия: развевающийся чёрный плащ с накинутым капюшоном, длинное оружие в руках – то ли копьё, то ли шест… и необыкновенно быстрые движения, которые не позволяли внимательно разглядеть нового врага подробнее.
А через мгновение детали стали не важны, абсолютно не важны – для Александра. Потому что острейшее лезвие рассекло его чуть ниже де Кеса, по линии пояса, и, продолжая движение, снесло голову Марку Луминару. И Александр не успел вспомнить, что видит не копьё, а «орлиный шест» – уникальное оружие гиперборейской ведьмы. И Артём его не разглядел, и тоже не понял, кто явился в замок, но увидел голову де Кеса и начал действовать. Инстинктивно. Потому что ситуация в очередной раз изменилась и нельзя оставаться безучастным. И в тот момент, когда «орлиный шест» сокрушил стоявших дальше от Марка вампиров, вскочивший на ноги наёмник оказался около Дагни и сорвал с неё «усмиряющий поводок». Оттолкнул в сторону, уводя от удара Кори, сам с трудом увернулся от мачете, но оказался на земле. Не растерялся, постарался подсечь беловолосую – безуспешно, тут же откатился в сторону, но мог бы и не стараться, поскольку всё внимание Кори было устремлено на Заклинателя. Беловолосая знала, кто из врагов представляет наибольшую опасность, видела, что освободившаяся Дагни собирается призвать джиннов, бросилась к ней, но остановилась, услышав:
– Больше – ни шагу!
И потом, когда они с Бессмертным наедине обсуждали случившееся, не смогла объяснить, что заставило её остановиться: разъярённую, пребывающую в горячке сражения, мчащуюся на цель? Не было активировано никаких заклинаний, только голос:
– Больше – ни шагу!
Но прозвучала фраза так, что Кори замерла. И Бессмертный. И все, кто находился во дворе замка Шанер. А Дагни не стала вызывать джиннов. И тоже потом не смогла объяснить почему.
Все замерли.
Затем огляделись, отметив про себя, что в живых остались только челы, и устремили взгляды на стоящую в центре двора женщину. Теперь, когда она откинула капюшон плаща, стало понятно, что это именно женщина – стройная, спортивного сложения, с большими синими глазами и замысловатой чёрной татуировкой, украшающей лишённую волос голову.
Гиперборейская ведьма.
Яна Маннергейм.
– Давайте на этом остановимся, – предложила – или приказала – она, глядя Бессмертному в глаза. – Второй раз Заклинатель ошибки не допустит и сначала убьёт твою подружку. Она это сможет, она сильнее.
Кори проворчала что-то, но с места не двинулась. Знала, что гиперборейская ведьма права.
– Сначала убьёт подружку, потом вызовет джиннов. Так что давайте не доводить дело до такого финала.