Она вскрикнула, неожиданно. Её тело напряглось, как струна, и она начала вырываться.
— Пусти! Пусти меня! — закричала она, но я только сильнее прижал её к себе, оттащив от окна.
— Ты с ума сошла?! Ты хочешь, чтобы я тебя потерял? — мой голос сорвался, грубый, злой.
Она развернулась ко мне, и я увидел её лицо. Её глаза были полны слёз. Они блестели в полумраке, как звёзды, которые сейчас должны были быть в небе. Щёки красные, губы дрожат.
— Я тебе обуза! — выкрикнула она, её голос был сорван, хриплый. — Ты этого не видишь?! Я только мешаю тебе, Тамир!
Её слова ударили в меня, словно вошли внутрь как лезвие. Глубоко, точно в самое сердце.
— Ты серьёзно? — я сжал её плечи, но не грубо, а так, чтобы она посмотрела мне в глаза. — Ты правда думаешь, что ты мне мешаешь?
— Да! — её голос сорвался. Она попыталась вырваться, но я не позволил. — Ты вечно занят, вечно думаешь о своих врагах, о своём прошлом, о чём угодно, но не обо мне! Я только обуза, только лишний груз!
Я не мог говорить. Она продолжала, её голос ломался, становился всё тише:
— Если ты не хочешь, чтобы я была рядом, скажи. Я уйду. Я просто уйду, и ты больше не будешь чувствовать эту чёртову ответственность за меня…
— Заткнись, — выдохнул я.
Её губы дрогнули, как будто мои слова стали для неё последней каплей. Она всхлипнула и попыталась отвернуться.
— Заткнись, Диана, — повторил я, но теперь тише. Мои руки опустились с её плеч, соскользнули вниз, на талию. Я прижал её к себе, крепко, так, чтобы она чувствовала моё дыхание.
Она подняла глаза, её лицо было слишком близко, что я видел каждую слезу, каждый мускул, дрожащий под кожей.
— Ты не уйдёшь, — сказал я, едва слышно. — Никогда. Ты слышишь меня? Никогда.
— Ты не понимаешь… — её голос был почти шёпотом, слабым, но я перебил её.
— Нет, Диана, это ты не понимаешь, — мой голос сорвался, я почувствовал, как мои руки сжимаются сильнее. — Ты думаешь, я могу жить без тебя? Ты думаешь, я позволю тебе уйти? Я сдохну вместе с тобой…Тебя не станет и меня не станет!
Её глаза расширились, но она не ответила. Я видел, как она пыталась осмыслить мои слова, но я не дал ей времени.
Я наклонился и резко накрыл её губы своими. Это не было мягким, осторожным движением. Это был взрыв. Гнев, страх, боль — всё, что крутилось внутри меня, вылилось в этот поцелуй.
Она сначала застыла, но через секунду ответила. Её руки поднялись, обвили мою шею, и её тело стало податливым, мягким в моих руках, она льнула о мне