Мир вокруг исчез. Остались только мы. Её губы, её тепло, её тихие всхлипы, которые растворялись между нами.
Когда я отстранился, наши лбы соприкоснулись. Мы оба тяжело дышали.
— Ты моя, Диана, — выдохнул я. — Ты всегда будешь моей. Поняла?
Она ничего не ответила. Только кивнула и уткнулась лицом мне в грудь. Её тело дрожало. Я обнял её, гладя по волосам, шепча:
— Никогда. Ты никогда не уйдёшь.
Я смотрел на её лицо, чувствуя, как моё сердце бьётся так сильно, что это почти больно. Слёзы ещё блестели на её щеках, губы дрожали, её глаза смотрели на меня так, будто я — единственное, что удерживает её на этой земле.
Поцелуй, который был резким, словно удар, стал мягче. Я убрал волосы с её лица, аккуратно, кончиками пальцев. Её кожа казалась горячей под моими ладонями. Она смотрела на меня, не моргая, и в этом взгляде было всё: боль, страх, надежда.
— Ты моя, — прошептал я, чуть касаясь её губ. — Ты всегда будешь моей.
Моё дыхание было тяжёлым, рваным, как будто я только что пробежал километры по раскалённой земле. Но я не мог остановиться. Не хотел.
Я взял её за руку, осторожно, словно боялся, что она исчезнет. Её пальцы были холодными, тонкими, но когда я их сжал, она ответила. Слабое, но уверенное движение.
Моя рука скользнула вверх, я осторожно коснулся её лица. Она чуть вздрогнула, но не отстранилась. Я провёл пальцами по её щеке, затем вниз, по линии подбородка. Я чувствовал каждую её неровность дыхания, видел, как её глаза закрываются, будто она отдаётся мне полностью.
Пальцы опустились ниже, к её шее. Тёплая, живая. Чувство того, что она здесь, со мной, было почти невыносимым. Моя рука скользнула дальше, к её плечам. Я провёл ладонью по её ключице, затем вниз, медленно, не отрываясь взглядом от её лица. Она чуть прижалась ко мне, будто искала убежище. Её дыхание стало громче, прерывистее. В это мгновение я чувствовал себя одновременно всесильным и слабым. Как будто она могла разрушить меня одним движением, но в то же время я держал в руках весь её мир.
Моя ладонь опустилась ниже, к её талии. Я провёл пальцами по изгибу, медленно, осторожно. Её тело откликнулось — она дёрнулась, будто от прикосновения тока, но не отстранилась. Напротив, её руки потянулись к моей шее, пальцы коснулись кожи.
— Диана… — выдохнул я, чувствуя, как моё тело напрягается, но я не могу остановиться.
Я медлил, борясь с самим собой. Страх того, что я сделаю что-то не так, что она передумает, сдавливал мне грудь. Но её пальцы, её губы, её тело, которое прижималось ко мне всё ближе трепетало.
Она подняла лицо, её глаза смотрели прямо в мои.
— Тамир, — прошептала она, её голос был слабым, почти как ветер.
И я больше не мог ждать. Я притянул её ближе, так, что между нами не осталось ни миллиметра пространства. Её тепло обжигало меня, но я хотел другого. Я хотел обжечь ее. Приподнял, посадил на стол, впился в ее губы, не давая опомниться. Рука прошлась по ее груди, сжимая и перекатывая маленький острый сосок через ткань ночнушки.
Мои губы снова нашли её. На этот раз медленно, но глубже. Её руки скользнули вверх по моей спине, и я почувствовал, как дрожь проходит через её тело.
— Ты моя, — снова прошептал я, почти теряя контроль. — И ты останешься. Всегда.