Вскоре пришло или, вернее сказать, приплыло объяснение: это был остров. Врун предпочел бы корабль, но в сложившихся обстоятельствах остров был лучше, чем ничего.
– Тещин подарок, – сказал он.
– Что?
– Ну, не совсем то, чего хотелось бы, но сойдет и это.
Сибил позволила себе развеселиться:
– Ах, шутник!
Подплыв ближе, они увидели, что остров окружен коралловым рифом. Волны с силой бились о риф, отбрасывая облака пены и брызг. Врун задумался, как перебраться через риф, чтобы их не разодрало в клочья о зазубренные, острые кораллы. Он с тревогой высматривал хоть какую-нибудь брешь, но не нашел ни одной. Когда они подплыли уже совсем близко, у них над головами появился пеликан.
– Эй! – окликнул его Врун.
Пеликан оглянулся и посмотрел вниз:
– И вам тоже «эй!».
Окликая пеликана, Врун хлебнул морской воды.
– Не могли бы вы… Не могли бы вы перенести нас через коралловый риф?
Пеликан снова развернулся:
– Вы, должно быть, шутите?
– Нет, совсем не шутим, – возразила Сибил. – Мы попали в западню.
– Это не западня, а открытый океан!
– Я хотела сказать – мы попали в трудное положение! Нам самим никак не перебраться через риф, не причинив себе увечий. Я знаю, что птицы и звери не особо дружны, но иногда ведь можно и нарушить стереотип поведения, правда?
– Но вы едите птичьи яйца! – возмутился пеликан.
– Да, но больше никогда не будем, обещаю, – простонал Врун.
Пеликан ничего не ответил, но не улетел. Бедных горностаев подносило все ближе и ближе к ревущим бурунам. Столкновение с рифом становилось неизбежным. Нет, не такого конца желал себе Врун! Иногда он представлял, как его убивает преступник, сбивает проходящий кеб или в очередном приступе ярости душит Толстопуз. Но утонуть в тропических водах и быть съеденным рыбами – такое в его планы не входило.