Никто не пытался остановить риджбека.
– Пришло твое время, лисье отродье. Время. Умирать.
Пес приближался. Еще несколько шагов, и он их настигнет. Камио понимал – им не добежать до спасительной свалки. Одному из них придется погибнуть. «Наверное, пора повернуться и встретиться с врагом глаза в глаза», – промелькнуло в голове у лиса. Но все же в душе его шевелилась слабая надежда – вдруг случится чудо и что-нибудь помешает псу свершить свое черное дело.
Внезапно перед носом Камио мелькнуло бело-коричневое пятно, краем глаза лис успел разглядеть что-то огромное и мохнатое. В нос ему ударил запах еще одной собаки, необычной собаки. До ушей донеслось тяжелое дыхание. Кто же это?
– Прочь с дороги! Убирайся, идиотка! – задыхаясь от злобы, прохрипел риджбек.
Ни отец, ни дочь не замедлили своего бега, но у самой свалки Камио обернулся и бросил взгляд назад. Он увидел такое, что лапы его приросли к земле. Миц тоже остановилась, чтобы перевести дух. Лисы не расслаблялись, готовые в любой момент совершить последний рывок и оказаться на свалке, в недоступном для громоздкого преследователя лабиринте узких проходов.
Посреди улицы, преградив путь Сейбру, стояла еще одна огромная собака. Хотя размерами она немного уступала риджбеку, этому исчадию Тьмы, но казалась даже более мощной и крепкой.
– Это Бетси! – возбужденно выпалила Миц. – Помнишь, я рассказывала, что познакомилась с удивительной собакой. А вон там ее хозяин.
– Ты спятила, сука! – проскрежетал риджбек. От ярости шерсть у него на загривке встала дыбом. – Из-за тебя я упустил верную добычу. За лис заступаешься, да? Предательница проклятая.
Тем временем в конце улицы появился человек. Он быстро приближался к риджбеку, который с пеной у пасти осыпал Бетси бранью. Сенбернариха застыла на месте, недвижная, неколебимая как скала. До лис донесся ее спокойный голос:
– Давай, разоряйся сколько влезет. На это ты мастер. Может, еще что-нибудь придумаешь? Да, я сука и горжусь этим. Странно только, как ты это определил. Наверняка ты, горемыка, ни разу в жизни не был с сукой. Не верю, чтобы хоть одна из нас согласилась подпустить к себе такого болвана.
– Гнусная тварь! – зарычал Сейбр. – Ну, сука, ты поплатишься за то, что помешала мне. Я выпущу тебе кишки и…
Бетси оглянулась, убедилась, что Камио и Миц в безопасности, и вновь обернулась к риджбеку:
– Попробуй. Посмотрим, на что ты годишься.
– Ты пожалеешь… пожалеешь…
Меж тем хозяин Бетси вплотную приблизился к Сейбру. Он выставил перед собой толстую палку, которую держал за оба конца. Создавалось впечатление, будто человек приглашает пса вцепиться в палку зубами. Камио знал: люди иногда поступают так, чтобы образумить зарвавшихся собак, и способ этот действует почти безотказно. Очевидно, этот человек разбирался в собачьих повадках и знал, что палку нельзя использовать против разъяренного пса как дубинку. Собака всегда сумеет увернуться и избежать ударов. Но псы, как известно, не отличаются изобретательностью, и, когда дело доходит до схватки, все они действуют на один манер, на редкость бестолково. Не раздумывая, хватают зубами то, что подвернется, будь это хоть палка, хоть живая плоть. Враг и палка для них – единое целое, дерево представляется им столь же уязвимым, как человеческая рука или нога.
Злобно пыхтя, они пытаются прокусить палку и при этом воображают, что причиняют противнику невыносимую боль.
Сейбр бросился вперед и сжал палку своими сильными челюстями. Из зубастой пасти полетели куски дерева.
Человек несколько раз гавкнул, сурово и резко. В голосе не ощущалось ни единой нотки страха. «Да, этот знает, что делает», – с невольным уважением подумал Камио. Человек приказывал. Приказывал и предупреждал. Пес перестал рвать палку зубами.
Как видно, он опомнился. До него дошло, что он совершил серьезнейший проступок: посягнул на человека. Если бы пес действительно покусал хозяина Бетси, наказание неизбежно оказалось бы жестоким. Сейбру пришлось бы отправиться в гости к человеку в белой шкуре. В дом, откуда не возвращаются. За преступления против человека расплата одна – смерть.