Лунный зверь

– Зря теряешь время, – раздраженно пробурчала лисица. – Меня ты не интересуешь, тем более и выговор у тебя какой-то дурацкий. Я видала и почище. Да и вообще, сейчас не время. И место не подходящее.

Сначала он не понял, о чем это она, но потом сообразил – лисица решила, что он предлагает ей стать его подругой.

– Да пойми ты, я хочу только поболтать, и ничего больше.

– Вот как? – И она зевнула.

Камио заметил, что шуба у нее всклокоченная, лохматая и пахнет так, как пахнет невылизанный, неухоженный мех. Она явно не следила за собой, а это, по убеждению Камио, составляло первейшую обязанность каждой порядочной лисы.

– И для этого ты меня разбудил?

– Говорю тебе, я давно не общался с лисами. Много лет назад люди поймали меня, увезли прочь от дома и заперли в клетку. Я сидел там безвылазно, а люди и их детеныши пялили на меня глаза. Я не мог даже словом перемолвиться с другой лисой. Сам не знаю, сколько времени провел в заточении. Расскажи мне, что это за город? И куда подевались все койоты и еноты? Пока что я встречал только кошек и собак.

– Какие еще койноты? Несешь чушь. Я пришла сюда отдохнуть и вовсе не хочу, чтобы меня донимали глупыми расспросами. Ищи своих койнотов в другом месте.

– Да не нужны они мне вовсе. Просто я думал, что… Скажи, а что здесь творится? Почему не видно людей? – Камио указал носом на застывшие машины. – Люди наверняка работали в этой огромной яме, что-то строили. Но где они теперь?

– Это почти что отдушка, – пробормотала лисица. – Люди здесь бывают, но не часто. Они уходят по ночам, и еще каждый седьмой день. Только не спрашивай меня куда и почему. Все, что я знаю, – обычно люди толкутся в этой яме, а на седьмой день, видишь сам, – ни одного. Вот так. А теперь, может быть, ты будешь так любезен и оставишь меня в покое?

– Отдушка? Впервые слышу это слово. Вот что значит очутиться вдали от родных краев. И много здесь таких мест? Отдушек? Или почти что отдушек?

– В этой части города полно. Шесть дней подряд люди работают там на своих машинах, а на седьмой там пусто и тихо.

Неприветливость лисицы постепенно улетучивалась, возможность просветить неопытного лиса насчет городских нравов и обычаев явно доставляла ей удовольствие.

– Сам-то ты откуда? – осведомилась она. – Говор у тебя чудной. Я такого никогда не слыхала. И мех темный. Ты из деревни, что ли? А может, из лесу?

– Не совсем.

– «Не совсем», – передразнила она. – Значит, ты из деревни, но не совсем. Так, что ли?

– Я сам толком не знаю, откуда я. То есть знаю, что родился не здесь, но где она, моя родина, далеко ли отсюда – это мне неизвестно.

– Заруби себе на носу – с этими ямами, что роют люди, надо быть настороже. Они всякие бывают. Некоторые пять дней подряд – настоящие отдушки, а на шестой и седьмой день там полно людей. Вижу, ты совсем сбился с толку? Что ж, придется разъяснить тебе хорошенько. В отдушке вроде этой люди работают на огромных машинах, а в тех, других, они орудуют лопатами. Маленькие такие лопатки, не больше человеческой ладони. А еще у них есть маленькие щеточки, и все, что люди выроют из земли, они бережно очищают этими щеточками. А здесь, – и лисица махнула головой в сторону котлована, – они стараются вырыть земли побольше, и их совершенно не волнует, что там окажется. Похоже, они заранее знают: если там что и попадется, это хлам и трястись над ним нечего. Удивительно, правда?

– Да, удивительно. И очень интересно. А можно по виду сразу определить, что это за… отдушка? – с запинкой выговорил Камио незнакомое слово.

– Ясно, можно. Те, что бывают отдушками лишь один день из семи, очень большие, вроде этого. Пятидневные куда меньше, и там не одна здоровенная яма, а много, и все разного размера. Еще там вечно валяются всякие рулетки и веревки… хотя этой ерунды и здесь хватает. В общем, сам смекнешь, что к чему, или получишь лопатой в бок.