— Здесь, — отвечаю я
— Я даже не сомневался, что ты обратишь противника в бегство, Андрей, но не думал, что это произойдет так скоро, — говорит мне Борис Анатольевич.
— Вообще-то, я рассчитывал их всех убить, но они не захотели драться до конца.
— Что вы будете делать дальше?
— Сейчас гвардейцы Писемского придут в себя, и я, думаю, отправимся штурмовать поместье Рогова.
— Почему именно Рогова? — уточняет граф.
— Оно ближе, — пожимаю плечами я.
— Хорошо! Я думаю, здесь мы справимся без твоей помощи. Хакас, ты меня слышишь? Остаёшься под командованием барона.
— Так точно, ваше сиятельство, — отвечает тот.
— Всё, до скорого! Берегите себя. Конец связи, — говорит Борис Анатольевич.
Протягиваю рацию обратно командиру спецназа и спрашиваю:
— Вы без потерь обошлись?
— Один трёхсотый. Целитель с ним уже работает.
— Хорошо. Тогда есть приказ — отправьте разведку к поместью барона Рогова. Надо выяснить, что у него с обороной. Отправляйтесь немедленно.
— Будет сделано, — кивает Хакас, козыряет и уходит к своим.
Осмотревшись, я нахожу свободный от трупов и воронок пятачок. Сажусь в позу лотоса и принимаюсь за медитацию. Нормально поспать мне точно в ближайшее время не удастся, медитация — единственный способ восстановить силы. А силы мне понадобятся, ещё как.
Не знаю, сколько проходит времени, но в какой-то момент сквозь тишину медитации пробивается голос Писемского:
— Андрей Алексеевич! Андрей! У тебя всё хорошо?
— Просто замечательно, — отвечаю я и резко встаю, заставив Валерия Васильевича вздрогнуть.
Обращаю внимание, что его рука уже не лежит на перевязи, но под рукавом угадывается повязка. Писемский указывает на что-то за моей спиной и говорит: