— Их можно отремонтировать или придётся покупать новые? — напрямую спрашиваю я.
— Можно, ваше благородие. Но обойдётся недешёво. Производство будет остановлено на время ремонта, — говорит Зинаида.
— Понятное дело. Сможешь этим заняться? Я имею в виду, найти ремонтников, заказать необходимые детали и проследить, чтобы всё было сделано как надо.
— В целом да, но у меня же свой цех, прядильный. Там тоже работы навалом, — женщина машет рукой куда-то в сторону.
— Пока что на заводе у меня нет людей, которым я могу доверять, кроме тебя. Ты доказала свою верность, когда предотвратила пожар и схватила преступника. Поэтому я буду очень рад, если ты примешь на себя дополнительную ответственность. Которая, конечно, будет как следует вознаграждена, — говорю я.
Зинаида низко кланяется и, разогнувшись, отвечает:
— Благодарю за доверие, Андрей Алексеевич. Раз вы так говорите, я согласна. Прослежу, чтобы ремонт станков провели лучшим образом.
— Егор в любом случае уволен и отправится в тюрьму. Ткацкому цеху нужен новый начальник, так что предлагаю тебе временно занять эту должность. Естественно, зарплату я тебе повышу, а чем скорее цех опять вернётся к работе, тем большую премию ты получишь, — продолжаю я.
— Сделаю всё возможное, ваше благородие!
Дожидаясь полицию, мы с Зинаидой обсуждаем другие деловые вопросы. Мне не помешает чуть глубже погрузиться в работу текстильного завода — это один из самых крупных активов, доставшихся мне после войны, и при этом самый проблемный. Как уже рассказал Тимофей, работа предприятия во многом построена на коррупции, откатах и обманах. Предстоит всё это наладить, и такие честные люди, как Зинаида Павловна, очень мне для этого пригодятся.
— Ваше благородие, я узнал. Пришлось надавить, но несколько человек сознались, что получили такое же поручение от графа Хрипунова, — подойдя ко мне, говорит Ульянов.
— Я так понимаю, кроме Егора, никто не решился на саботаж?
— Никто. Но и рассказывать об этом тоже побоялись.
— Ничего, их можно понять. Но возьми этих людей на заметку. Вряд ли мы сработаемся, при малейшем недоверии их следует уволить. Пока пускай трудятся, будет тяжело искать столько новых руководителей разом, — принимаю решение я.
— Как скажете, — кивает Тимофей.
Скоро прибывают имперские дознаватели. Егора допрашивают, и он заново рассказывает о своём преступлении, на этот раз во всех деталях.
— Признание немного смягчит наказание, но не слишком. Будьте уверены, он отправится на рудники надолго, ваше благородие, — обещают дознаватели.
— Там ему самое место, — с усмешкой отвечаю я.
Тимофей остаётся на заводе. Ему надо проверить документы и разобраться с некоторыми другими делами. Ну а я сажусь в свою машину и отправляюсь в свои владения. Основные дела на сегодня закончены, могу заняться чем-то другим.
По пути домой я заезжаю к Писемскому. Он, как всегда, чрезвычайно рад меня видеть: