«Не совсем так», — уклончиво ответила она. — «Существует некая система оценки, основанная на… скажем так, на общепринятых представлениях о справедливости и целесообразности. Эти представления формируются сущностями, находящимися за пределами данного временного континуума».
— Сущностями? — переспросил я. — Это что еще за чертовщина? Боги, что ли?
«Не совсем», — снова ушла от прямого ответа Вежа. — «Можно сказать, что это… наблюдатели. Они следят за ходом событий и оценивают действия участников. Их оценки влияют на… распределение ресурсов».
— Ничего не понял, — честно признался я. — Какие еще наблюдатели? Какой еще континуум?
«К сожалению не могу больше ничего сказать вам, пока не получите более высокий "авторитет», — сообщила Вежа.
Я хмыкнул. Авторитет ей подавай. Какие-то неведомые «наблюдатели»… Не удивлюсь, если окажется, что за мной кто-то следит. Или инопланетяне эксперименты ставят. Или потомки из будущего реалити-шоу смотрят.
Ладно, это все лирика. Надо делом заниматься. А дело у нас — убийство. И, похоже, не простое.
Как же я не люблю всю эту детективщину. Вот какой из меня сыщик? Не Шерлок Холмс, это точно. Вот был бы у меня дедуктивный метод, да трубка с табаком… Или хотя бы лаборатория криминалистическая. Эх, мечты, мечты…
Хоть бы след какой завалящий найти, что ли. Или кулон какой найти, может убийца обронил. А то наследили тут, затоптали все, что можно и нельзя. Да и если нашли бы вещицу, давно бы уже себе присвоили.
Я огляделся. Вот тут, похоже, Тимофей лежал. А вот тут, наверное, убийца стоял. А может, и не один. Тело Тимофея старейшины в холодную отправили. Есть тут небольшой погребок.
А здесь не было ничего. Ровным счетом ничего. Никаких тебе оброненных кинжалов или клочков одежды. Только вот земля немного взрыхлена в месте, где нашли тело. Может, Тимофей, отбиваясь, зацепился за что-то? Или убийца обронил? Хотя, вряд ли.
Я присел на корточки, разглядывая землю. Бес-по-лез-но. Я не разбираюсь в уликах. И что я надеялся тут найти?
Ладно, снаружи ничего нет. Пойду внутрь. Может, там что-то упустили.
Внутри мельницы все так же пахло мукой.
Степка лежал на тюфяке. Милава уже промыла рану и перевязала ему голову, которая ютилась у нее на коленях. Спят. Оба.
Ладно. Пусть спят. Тяжелый был денек. Может сходить в погреб, посмотреть труп Тимофея? Ага, на улице полночь. Почему бы не пойти в темень, на труп посмотреть? А что может случиться? Зомби придут?
Я хмыкнул и направился в холодную.
Надо еще раз осмотреть само тело. Может, удастся найти еще какие-то зацепки.
Тело Тимофея лежало в подвале, в центре помещения, накрытое грубым холстом.
Я осторожно откинул холст. Тело уже окоченело. На груди зияла рана. Глубокая, почти до самого сердца. Удар был нанесен с большой силой, каким-то острым предметом. Скорее всего, ножом.