— Ну что, голубки, — сказал я, поворачиваясь к разбойникам. — Похоже, наш разговор еще не закончен.
Разбойники сидели скрючившись. Они косились на меня недобрым взглядом. Тот, которого я ведром приложил, все еще держался за голову. А тот, которого Милава «приласкала», мрачно смотрел в пол.
— Я передумал насчет пыток, — сказал я, — поэтому лучше сразу сознавайтесь.
— Мы ничего не знаем, — прохрипел тот, что повыше. — Мы же все рассказали.
— Все, да не все, — я присел перед ними. — Вы слишком много знаете для наемников. Вы наверняка видели того, кто вас нанял. Опишите его мне.
— Опять? Мы же сказали, — заговорил второй, — Старик… седой… хриплый.
— Да-да, — передразнил я его. — Седой старик. А что еще? Вы что, лица не видели? На что он похож?
Разбойники переглянулись.
— Ну… — протянул высокий. — Он был… в тени.
— В тени? — я приподнял бровь. — Все время в тени? Даже когда давал вам деньги?
— Ну… он не… подходил близко, — промямлил второй. — И всегда прятал голову под накидкой.
Я нахмурился.
— А голос? Вы уверены, что он был хриплым? Может, он просто старался говорить хрипло?
Разбойники снова переглянулись.
— Ну… может быть, — неуверенно произнес высокий.
— А может, он просто притворялся стариком? — спросил я.
Разбойники молчали. Было видно, что они напряглись.
— Ну-ка, — я подался вперед, — давайте-ка вспоминайте. Может, что-то еще заметили? Может, что-то упустили? Может, какие-то особые черты? Может, как ходил, как говорил?
Ничего толкового бандюганы не сказали, но у меня сложилось впечатление, что Добрыня оказался хитрее, чем я думал. Он вполне мог просто переодеться, нацепить капюшон, накинуть мешковину и изображать старика. Чтобы никто не узнал. И этот хриплый голос он просто подделал, чтобы его настоящий голос никто не узнал.
Я встал.