А Милава могла бы и порасторопнее быть. Лекарка…
— Так, смотри, Милава. Надо остановить кровь. Найди тряпки чистые. И воды горячей, — я начал командовать, сам не понимая до конца, что делаю.
Милава молча кивнула и принялась искать тряпки. Степку она погнала накидать дров в печь и подогреть воду. Вот молодец, девка, знает, как парнишку отвлечь. Чего только раньше этого не сделала. Да я и сам хорош, мог бы и предусмотреть. Но кто ж знал…
— А еще, Милава, у тебя есть что-нибудь, что боль уменьшает?
Она посмотрела на меня с удивлением, но через пару минут принесла какой-то горшочек с отвратительным запахом. Она внимательно смотрела за моими манипуляциями.
Я намочил тряпку в этой вонючей жидкости и стал обрабатывать рану разбойника. Он закричал, как резаный.
— Ну, потерпи, — пробормотал я, — так надо.
Милава нахмурилась.
— Ты уверен, староста, что это правильно?
Я пожал плечами.
— Хуже точно не будет.
Я пытался остановить кровь, зажимая тряпками особо кровоточащие раны. Милава помогла промыть рану и мы снова перемотали раны чистыми тряпками. Мазь была жгучевонючей, но действенной, судя по тому, как разглаживались морщины на лбу бандита.
— Откуда ты все знаешь, староста? — спросила Милава.
Я отмахнулся.
— Это не важно. Теперь надо туго забинтовать раны.
Мы долго возились, заматывая раны. Когда закончили, разбойник вроде как стал тише дышать. Я посмотрел на Милаву. Она была в крови. Она не просто делала, что я ей говорил, она училась. Это радовало. Вроде мелочь, но понимание дезинфекции может значительно помочь уменьшить смертность.
— Самое главное — это продезинфицировать, — произнес я вслух.
Милава нахмурилась.
— А что это такое — «продезинфицировать»?
— Это когда микробов убивают, — ответил я. И тут же пожалел о своих словах, потому что Милава посмотрела на меня, как на чокнутого. — Ну, вроде как от плохой крови избавляют. Чище делают.