Мои губы сжимаются сильнее, как и мои бедра, пока я разглаживаю юбку-карандаш. В следующий раз, когда мы увидимся, Джакс получит урок, какого он заслуживает.
— Все возвращайтесь к работе, — говорю я резким тоном, совсем не похожим на мой обычный. У меня всегда были легкие, почти дружеские отношения с командой, потому что я знаю, как "ловить мух на мед". Но сейчас у меня только уксус.
Сотрудники оборачиваются и быстро возвращаются на свои места, только Эшли и Сьерра задерживаются на несколько мгновений, будто нарочно показывая, что они не собираются слепо следовать моим указаниям.
Спасибо, Джакс. Как будто мне и без того было с ними легко.
Пока остальные возвращаются за свои столы, я подхожу к своей охране и протягиваю руку:
— Мне нужен телефон. Я должна сделать звонок.
Миа и я должны срочно начать разрабатывать план.
ГЛАВА IV — Запятнанная любовь
Адалия, наверное, считает меня полным ублюдком, который получает кайф, унижая ее перед ее же командой. Она не понимает, почему мне пришлось так поступить, и из-за этого сложно выбросить ее из головы и сосредоточиться на текущей задаче. Но я справлюсь. Я всегда справляюсь.
Я затягиваю бинты на кулаках, в то время как толпа скандирует где-то на заднем плане. Это больная хрень — сколько людей собирается на эти бои, заполняя помещение, чтобы смотреть, как мужики делают друг с другом то, что было запрещено еще со времен Древнего Рима.
Перед каждым боем я невольно вспоминаю свой первый выход на ринг, еще в тюрьме. Зрители утопали в кромешной темноте, прожекторы с гулким щелчком включались, их свет сходился в одну кровавую точку в центре октагона. Точку, где несколько минут назад корчился и истекал кровью какой-то несчастный.
Я весь дрожал, не зная, от страха это или от холода. Другие заключенные рассказывали мне истории о том, что происходит в октагоне. Они смеялись, наслаждаясь тем ужасом, который, как знали, они вызывали, даже если я этого не показывал. Первое, чему я научился, — держать лицо каменным. Я опускал голову, не выражая ни единой эмоции, пока они говорили.
Пол дрожал под моими босыми ногами, когда первый здоровенный мужик пролез между канатами, развернув плечи передо мной, демонстрируя свои размеры. Он весил как минимум вдвое больше меня. Я не пришел туда, чтобы победить. Никто не давал мне ни единого шанса. Я был как мулета перед быком, предназначенная для того, чтобы быть разорванной на части ради развлечения безликих монстров, которые смеялись и кричали из окружающей темноты.
И все же сегодня я стою здесь.
Как только я выйду из тоннеля, соединяющего раздевалки с залом, я окажусь в центре внимания — на съедение их жадным, ненасытным глазам. Мне нужно перестать думать об Адалии, сосредоточиться на том, что нужно сделать, как я всегда это делаю. Но, черт возьми, это слишком сложно, особенно зная, насколько я заставил ее ненавидеть меня. Погрязший в жалости к себе и чувстве предательства, я мстил ей, обращаясь с ней как с дерьмом, используя ее тело, унижая ее, проецируя на нее тень своих демонов.
И она все равно дала мне отпор. Это не изменило моего мнения о случившемся и не сделало боль меньше. Но я понял одно: все это не имеет значения, потому что ничто из того, что она могла бы сделать, не изменит моих чувств к ней. Я хочу тело и душу этой женщины, как бы темно ни было ее прошлое, как бы мутны ни были ее глубины. Я хочу исследовать эти глубины, утонуть в них. И все же боюсь позволить ей нырнуть в мою собственную черную бездну, хотя знаю, что она этого хочет.
Но иначе поступить сегодня было нельзя. Если кто-то из ее команды даже подумает о том, чтобы помочь Снейку добраться до нее, они должны знать, с кем имеют дело. Люди вокруг нее — самые легкие пути, чтобы достать ее, чтобы причинить ей боль, поэтому они должны быть до смерти напуганы.
Я направляюсь к рингу, и толпа взрывается восторженными криками, когда я выхожу из тоннеля в сопровождении своей команды.
Я держу в голове главную цель. Все это — ради Адалии.
ebooksa