— А не таите ли обиды на нас, на наше угощение, да на наше привечание? Пошто девица юна на лавочке сидит, пошто на Саввушку-молодца, солнце ясное, не глядит?
Пока обе женщины исполняли обрядовые нескладные песни, я тайком разглядывала жениха. Может, в нём есть какой-нибудь заметный физический изъян, и я смогу отказаться?
Пока, кроме того, что он мне категорически не нравился, никаких явных недостатков я не видела.
Мать Саввы толкнула его в бок, тот, наконец-то, перестал есть, сыто рыгнул и небрежно вытер об себя руки.
Всё. Больше в эти игры я не играю. Делайте со мной что хотите, но согласия на брак я не дам. Даже если после этого меня сошлют на господские конюшни.
А как же Пекас с Феней? Нет, я должна придумать что-то, чтобы они не пострадали.
Пекас взял меня за руку, вывел в центр комнаты. Савву за руку вывел его отец. Нас поставили рядом и соединили руки. Мать Саввы и Феня старательно запричитали что-то душевно-трагическое, из которого я смогла понять, как тяжело родителям отрывать от сердца своих лебёдушек. Улетают они вить своё гнездо, а родители не могут без слёз выпустить деточек на свободу.
Сестры, которых мать Саввы торопливо дёрнула за косы, в два звонких девичьих голоса подержали страдания. Старались так, что переорали Феню.
Савва устало вздохнул и с тоской посмотрел на стол. Неужели он не наелся? Да там еды-то нормальной нет! Отварные овощи, мясо, обжаренное до хруста, яйца, какая-то каша-размазня и сало. Из приличной еды только Фенины пироги.
— Готов ты, Савва, назвать Ульну своей невестой?
— Да, — ответил Савва.
Ульна — моё имя? Не Улька, которое звучит небрежно и похоже на собачью кличку.
Я решилась. Простите меня, Пегас и Феня. Про позор люди забудут, раны ваши заживут, а я сделаю всё, чтобы вам со мной было хорошо и комфортно. Может быть, и порки удастся избежать. Принесу часть приданного богам, вторую продам и заплачу тому, от кого зависит наказание. Раз в этом мире есть деньги, то есть и подкуп.
Я набрала воздуха, чтобы ответить громко, как вдруг почувствовала, что наши руки уже связаны.
Алая лента стянула наши с Саввой запястья. Я дёрнула руку. Нет, нас не связали, но на правой руке и у него, и у меня появилась широкая полоса.
Я потрогала ленту — похожа на атлас, только более плотный и блестит ярче.
Как это произошло? Они же не спросили моего согласия! Может быть, теперь смогу оспорить договор и отменить свадьбу?
Я растерянно посмотрела на Феню, но по её лицу поняла, что вопросы лучше пока держать при себе.
— Идите, молодёжь, погуляйте, — мать Саввы подтолкнула нас к выходу. — Взвар вам девочки принесут в беседку, сладости, мёд свежий, вчера только с пасеки привезли.
Мы послушно вышли из дома. Беседкой оказался обычный навес от дождя, с дощатым щелястым столом и парой скамеек. Наверное, в жаркий день здесь было хорошо, но сегодня довольно прохладно, и я бы предпочла остаться в тепле.