Но однажды он спел одному королю.
И решил тот, что этот парнишка
Теперь будет петь лишь ему одному,
Что другим его слушать — слишком.
И теперь жизнь его хороша весьма:
Стены в шелке, золотые ложки.
Только все это для него — тюрьма,
На душе скребут черные кошки.
Не рождается что-то в душе у него.
Снятся ночью дорога и поле.
Даже голос не тот и песня не та.
Вдохновения нету в неволе.
И король его нет, не отпустил.
Он решил покарать его строго.
И король его к смерти приговорил.
«Недостоин он даже острога!»
И на площади той, где шумела толпа,
Где палач приготовил петельку,
Улыбнулся он всем: «Свобода! Всегда!» —
И запел последнюю песню.