Барон фон Алларт никому не говорил о том, что написал государь в последнем письме-приказе, как не говорил о том, какие заметки отправлял царю, что предлагал сделать и как это осуществить. Генерал, распуская офицеров, остался сидеть в кресле, он не замечал суету денщика – давнего слуги. Командующий думал об исполнении приказа. Да и как тут не задуматься, если сказано едва ли не открытым текстом изжить враждебные улусы, хорошо, что хоть о казнях ничего не было, а то ведь на Кубани, помнится, и людей сжигали. Правда, там калмыки сверх меры пошалили, но благодаря столь радикальному методу и удалось относительно бескровно и быстро замирить тамошних степняков, да и княжеские роды черкесов приятно удивили – вовремя подсуетились и выставили на перевалах отряды, закрывающие дорогу возможной помощи кубанским татарам со стороны Дагестана. Мысленно чертыхнувшись, Людвиг махнул рукой на будущее и постарался сосредоточиться на главном – захвате Перекопа…
Два дня пролетели как один миг: солдаты чистили оружие, проверяли целостность штыков, смотрели амуницию. В общем, шла обычная рутинная армейская жизнь. Единственное, что не вписывалось в стройную жизнь осадного лагеря, была постоянная, почти не прекращающаяся орудийная канонада: боги войны ревели постоянно. Добиться поставленной задачи артиллеристы не смогли, слишком крепкой оказалась башня на валу, а узнать, оказался ли действенным огонь «кубышек» и картечных зарядов в жестяных картузах, не представлялось возможным: на вал степняки поднимались редко, в основном наблюдатели лазали проверить, на месте ли полки или нет. Странно одно – зачем постоянно посылать наблюдателей, если есть гарнизон башни? Видимо у янычар имеется дополнительная задача или ни командующий, ни кто-либо из командиров не улавливали некий смысл всех защитных мероприятий крымчаков.
Но вот наступили предрассветные сумерки: знамена полков зачехлены, барабанщики-виртуозы взяли на изготовку палочки, а флейтисты и горнисты приготовились играть маршевые отрывистые мелодии. Солдаты выстроились в колонны по шесть: пять рядовых и справа капрал. Четыре полка заблаговременно ушли на правое и левое крылья армии. Вот-вот должна начаться орудийная канонада – последний штрих в начинающемся штурме.
– Солдаты! Каждый из вас любит свое Отечество и готов отдать за него жизнь – это знают все! Но те, кто стоит на валу… – генерал Алларт резким движением вскинул руку в сторону Перекопа. – Да-да, эти разбойники, тати, недостойные ходить по земле, многие годы убивали и грабили русский народ! И пусть я родился в Саксонии, но душа моя с первых дней приросла к бескрайним могучим просторам России. Так дадим же этим скотам, по недоразумению зовущимся людьми, то, что они заслужили: штык в пузо, пулю в грудь и саблю на шею. За Бога, Царя и Отечество!
Не было криков, как не было и восторженного подбрасывания треуголок и кепок, постепенно приходящих на смену громоздким и неудобным армейским европейским шляпам. Солдаты и офицеры смотрели на генерала с решимостью, их горящие взоры могли испугать любого врага. Почти сразу по команде заиграли барабанщики и флейтисты, им вторили горнисты.
– Левой! Левой!
– Шире шаг!
– Штыки подтянуть!
Стоит заметить, что замена багинетов на штыки, закончившаяся два года назад, не коснулась основ ношения оружия: трехгранные штыки, как и вставляющиеся в дула багинеты, солдаты носили на портупее, с левой стороны, чтобы удобнее было выхватывать из чехла. Обычно на исполнение команды солдату требуется не больше четырех-пяти секунд, время, достаточное для того, чтобы после залпа рота или взвод могли перейти в штыковую или обороняться от атаки кавалеристов.
Небольшой туман, ползущий по земле, до последнего скрывал силуэты марширующих солдат. Колонны воинов несли осадные лестницы, у каждого пятого на плече болталась в такт марширующему сумка с тремя гранатами, столь удобными в осадах, когда важно не дать противнику высунуться из-за стены и вместе с этим причинить какой-нибудь урон.
Спустя десять минут после начала канонады ушедшие на правое крыло полки, Пермский и Муромский, под барабанный бой двинулись к валу. Шли двумя полковыми колоннами по шесть человек в ряд, сержанты шли впереди взводов, командиры рот справа от первого взвода. В случае нападения такое полковое построение может быстро образовать каре или встать в трехшереножный строй и сразу с марша выступить в бой.
Правда, во время отработки приемов на марше в войсках случались конфузии. Войсковая наука тяжело давалась б
– Барабанщик, бей скорый шаг! – скомандовал пермский полковник Жилков, внимательно следящий за приближающимся силуэтом каменной башни, вольготно расположившейся на валу.
Сегодня тон задавали пермяки.
Так получилось, что после реформ армии – ликвидации звания бригадира и чистки от неквалифицированных иностранных офицеров – в ее рядах осталось не так много высших офицеров. Поэтому, дабы не нарушать субординации и в то же время никого не принижать, Генштаб разработал, а государь подписал указ о том, что командующий армии может временно назначать отдельных полковников б
Бодрая дробь барабанов усилилась, стала резче, солдаты сразу перешли на бег трусцой. Два знамени, зачехленные до этого времени, сбросили холщовую сбрую и заколыхались по ветру. Молодой знаменосец бежал в общей колонне, но занял место не среди солдат, а между двумя ротами, тем самым он был прикрыт с тыла и спереди. Двуглавые орлы будто ожили, их лапы, держащие скипетр с державой, словно разили невидимого врага. Именно знамена поймали первый луч света от солнца, поднимающегося из-за горизонта. Пули и стрелы летели в них, но пролетали мимо, вместо знамени они впивались в тела наступающих. Но солдаты упорно бежали вперед. Вот добежали воины с лестницами и рогатками. Дзынь! Звонко щелкнула тетива осадного скорпиона – древнее самой башни на века. И откуда он тут взялся? Полутораметровая стрела навылет пробила двух воинов, поднимающихся по лестнице на вал.
– Поднажмите, братцы! Кидай гранаты! – кричали спешащие забраться наверх солдаты.
– Взвод на месте стой! В две шеренги становись! – в это же время офицеры получили приказ прикрыть взбирающихся наверх собратьев, и теперь сержанты выстраивали подчиненных для огня по мельтешащим на стенах защитникам.
– Первая шеренга… товсь! Целься! Пли!
– Вторая шеренга… товсь! Целься! Пли!