— Нам нравится! — вслед за подружкой промурлыкала Лиска.
Дарьян глазами так и захлопал.
Да я и сам едва чертей драных не помянул. Волосы девчонок сделались чёрными, а кожа, напротив, посветлела и приобрела аристократическую бледность, скулы стали резче, чуть изменился и разрез глаз. Девицы совершенно точно остались сами собой, но при этом начали чем-то неуловимо походить на Беляну.
— Ты Дарьян, да? — спросила Ласка.
Книжник кивнул и вновь приложился к запотевшей глиняной кружке, на сей раз уже к моей. Я подмигнул девчонкам и ретировался, но только двинулся к взиравшей на крыши домов Беляне, как меня окликнул наставник Крас.
— А ведь Горисвет неспроста за тобой приглядывать велел! — заявил он. — И вправду глаз да глаз нужен!
Огнеяр усмехнулся.
— Только сейчас это понял? Поразительная наблюдательность!
Они играли в карты пара на пару и, судя по стопкам монет, Крас и Долян ободрали Огнеяра и Пяста как липку. Последнего это обстоятельство откровенно расстроило, у него аж пенсне запотело.
— Зря напраслину на Краса не возводи! — заявил он партнёру. — У Краса с логикой всё в порядке и склад ума исключительно математический. Не напирай он так на возвышение, больших бы высот достиг…
Как видно, дружеская колкость угодила в больное место, Крас зашёл не с той карты, и эта раздача осталась за Огнеяром и Пястом.
— И азартен ты, братец, безмерно, — разулыбался очкастый. — Долян, он рассчитался по ставкам, скажи? Или весь выигрыш в твой карман пойдёт?
— Давно уже рассчитался, — буркнул предводитель школьных босяков, сдвинул в банк пару монет и уставился на меня: — А что же ты, боярин, из казармы сбежал? — не удержался он от подначки, прежде чем я успел отойти от стола.
— Сбежал? — Я изогнул бровь. — Меня принимают в главной усадьбе!
И дальше уже рядом с картёжниками задерживаться не стал, поспешил к Беляне.
— Потанцуем? — предложила девчонка.
Было жарко и душно, к тому же не хотелось смущать Дарьяна, так что покачал головой.
— Лучше пойдём домой и над твоей походкой поработаем.
Беляна недоумённо посмотрела на меня, а потом глаза барышни распахнулись.
— Пошляк! — ахнула она.