— Слово! Живы будем — свидимся.
Заряна подступила и крепко меня обняла, но простояли так едва ли дольше пары ударов сердца.
— Не намиловались ещё? — послышался насмешливый голос Беляны.
Заряна тут же отстранилась от меня, смахнула выкатившуюся из глаза слезинку и обняла на сей раз уже свою успевшую переодеться в дорожное платье подругу. Я мешать им не стал, поднял брошенный на землю саквояж черноволосой пигалицы и отошёл с ним в сторонку, а там и Дарьян появился. Вслед за ним бурсу покинули босяки.
— Ну ты, боярин, прям из наших! — рассмеялся Ёрш, приметив споротую со школьной куртки эмблему.
— Угу, — усмехнулся я и накинул на голову капюшон.
В этом и был весь смысл. Да — подельника Сурьмы так легко запутать не получится, зато наверняка сумею сбить со следа возможных соглядатаев рода Огненной длани. Хоть одной головной болью меньше станет. Надеюсь — станет. Очень-очень надеюсь.
Заряна проводила нас до самых ворот, а там чмокнула меня в щёку и убежала, не желая показывать своих слёз, Беляна подняла вуаль и принялась вытирать лицо платочком.
Я только тут толком разглядел её наряд, состоявший из высоких сапог, дорожного платья, тёплого жакета и шляпки с полупрозрачной вуалью. Так посмотришь — и не пигалица малолетняя стоит, а зрелая дева.
— Грудь-то у тебя каким чудом в размерах увеличилась? — поинтересовался я, отметив это весьма неожиданное изменение в фигуре девчонки.
Дарьян аж поперхнулся и закашлялся, а вот Беляна осталась невозмутима.
— Это женская магия, Лучезар! — улыбнулась она в ответ, глянула на моего соседа и фыркнула. — Ой да ваты в декольте напихала, что вы как маленькие!
— На кой?
— А не всё тебе на Зарянкины титьки слюни пускать! Тоже хочу! — отшутилась девчонка.
Наверное, отшутилась. Надеюсь на то.
Дарьян окончательно смешался, но тут дрогнули и начали раскрываться высоченные створки ворот, и разговоры как отрезало. Всем стало попросту не до того.
Вот кто наши контракты все скопом у школы выкупил? Кто, а?
Но нет, за воротами нас встретили только многочисленные зеваки, стоявшие за пределами огороженного канатами пятачка. Среди повседневного платья я приметил одинокое чёрно-алое монашеское одеяние, никого же походившего на представителей нашего работодателя не углядел.
Да и плевать!
— Огнич! — шикнул я на фургонщика. — Трофеи!