Едва слышный чавкающий звук я поначалу принял за всхлип. Решил, что снова дурит Зван, и тут же заворочался спавший под тем Огнич. Он уселся на койке, провёл по волосам ладонью, и пальцы фургонщика влажно заблестели чем-то чёрным.
Кровь!
Он вскочил на ноги, я ухватил ампутационный нож, и тотчас на верхней койке мигнул сиреневый всполох, а миг спустя паук размером с кулак перенёсся на стену и шустро пополз к окну. Огнич резко махнул рукой, мелькнул серебристый росчерк, и сплетённая из волос лунного беса плеть щёлкнула, кончик угодил в мерзкую гадину и рассёк её надвое, будто острейший клинок.
«Ох и распсихуется Зван!» — подумалось мне, хоть и прекрасно отдавал себе отчёт в том, что пареньку сейчас точно не до погибшего питомца. Был бы жив!
Но нет — не свезло. Искристый паук сожрал печень Звана, откачать того не вышло. Когда подоспели к нему с Огничем, паренёк был уже мёртв.
Большую часть ночи провели во дворе казармы. Уж на что наставник Крас обычно был сдержан в выражении эмоций, но тут ревел белугой, беспрестанно изрыгая самые распоследние ругательства.
— Как? — орал он. — Как этот недоносок умудрился утаить яйцо искристого паука⁈
Ответ на этот вопрос мог доставить кое-кому из нас немало неприятностей, так что Огнич отмалчиваться не стал.
— А чего там утаивать? Оно ж как камень! Кинул у ворот, потом подобрал!
Наставник, от которого разило перегаром, нацелил на фургонщика взгляд налитых кровью глаз и рыкнул:
— Так ты знал⁈
Огнич и не подумал стушеваться.
— Что он яйцо из небесного омута приволок — нет. Что с каким-то камнем возился — так это все видели! Он и не скрывался нисколько!
На том фургонщик и стоял, этим всё и ограничилось. Разве что бывшие соученики стали не любить нас самую малость больше, но и только.
— Фиговый расклад, — шепнул мне Вьюн. — Шестеро против девятерых…
— Да какой шестеро? — охнул Ёрш. — Даря еле на ногах стоит! Дунь — упадёт!
— Прорвёмся! — отрезал Лоб, хрустнув костяшками пальцев. — Зассыт Долян кипеш устраивать, постарается поодиночке подловить. Так что держимся вместе.
Так и порешили.
Утром Дарьян не встал. Меня и самого ломало, будто всю ночь напролёт баржу с углём разгружал, а не пытался дотянуться до небесной силы и всё же поднялся с койки и сходил на завтрак, где влил в себя сразу три кружки травяного отвара. Когда полегчало, вернулся за книжником, но так и не сумел его растормошить. В сознание он пришёл, а вот от еды отказался наотрез. Едва напоил.
— Боярин, вы на рынок идёте? — окликнул меня Вьюн.
ebooksa