Артефакт острее бритвы

22
18
20
22
24
26
28
30

— К магистру Первоцвету.

Молодой человек молча ткнул указательным пальцем в потолок.

По скрипучей лестнице я поднялся наверх, а там, несмотря даже на распахнутые окна в обоих концах коридора, сразу ощутил неприятный гнилостный запах. Двинулся по этажу, заглядывая во все двери подряд, и в одной из комнат наткнулся на пятёрку учеников школы Багряных брызг. Вид они имели бледный, да и лысоватый дяденька в белом халате тоже богатырским здоровьем не отличался — кожа его была болезненного желтоватого оттенка, запавшие глаза налились кровью. Невысокий, тщедушный. Дунь — упадёт.

То ли дело чернокожий здоровяк, пристёгнутый ремнями к хирургическому столу! На таком пахать и пахать! Наверное, и пахали бы, если б не жутко распухшее колено.

Врач откусил от булки в одной руке и приложился к бутылке с молоком в другой, затем резко бросил:

— Анатомический театр в подвале!

За время обучения в школе и в плавании я нахватался всяких умных слов, но о каком таком театре речь, не понял, а потому протянул листок.

— У меня направление!

Ошибки не случилось, это и в самом деле оказался магистр Первоцвет. Он поставил бутылку на край стола, сунул булку в карман и, отряхнув ладони от крошек, ознакомился с содержимым листка, после чего задумчиво потеребил куцую бородёнку.

— Да у нас тут самородок, судари! — объявил магистр некоторое время спустя и указал на чернокожего антипода. — Прошу, коллега…

Юнцы из школы Багряных брызг начали давиться улыбками, но я не обратил на них никакого внимания — в конце концов, за море кого толкового не сошлют! — и обратился к Первоцвету:

— И каков… диагноз?

Дядечка погрозил мне худым пальцем.

— А это вы нам скажите, любезный!

Я присмотрелся к разбухшему колену антипода, потянул носом воздух, скривился и объявил:

— Порча!

Магистр дважды хлопнул в ладоши.

— Браво! — Он вытянул из кармана белого халата остаток булки и потребовал: — Так избавьте же от неё беднягу!

Мне ничего такого делать откровенно не хотелось.

— Не умею! Я даже не самоучка…