Я выглянула в переднее окно. Он стоял в стороне от машины, сцепив руки на макушке, на его лице было выражение, которое можно описать только как страдание. Что, черт возьми, он делал? Я перегнулась через водительское сиденье, чтобы понаблюдать за ним, когда он опустил одну руку на бедро, а другой грубо потер лицо, несколько раз прошелся взад-вперед. Еще через минуту-другую он подошел к машине и забрался внутрь.
— Ты в порядке? — спросила я.
— Да, мне нужна была минута, чтобы прийти в себя. Господи Иисусе.
— Прости.
— Не говори глупостей. Если так должно быть, то так тому и быть. Мне нужно научиться справляться с этим, пока… ну, ты понимаешь.
Я улыбнулась и кивнула.
— Ладно, больше никаких извинений. Я не хочу, чтобы ты на меня сердился, вот и все.
— Я не сержусь. Я знал, что наш первый поцелуй сведет меня с ума. Я предупреждал тебя.
— Да, я помню.
— Согрелась?
— Теперь да, спасибо, — сказала я, выпрямляясь и закидывая ногу на ногу.
— Боже, дай мне сил, — пробормотал он, его взгляд скользнул вниз, к моим ногам, и он выключил музыку.
— Ты просто хочешь свести меня с ума, да? — Я спросила.
— Не притворяйся, что не понимаешь, что ты со мной делаешь, — сказал он, переплетая свои пальцы с моими и снова кладя наши соединенные руки себе на бедро.
Он посмотрел на меня.
— О чем ты думаешь?
Я рассмеялась.
— Не расскажу.
— Надеюсь, ты не жалеешь?