Сила слова
Обри Прайз на финишной прямой к получению степени бакалавра в университете Торонто. Яркая, остроумная и отчаянно независимая, Обри подрабатывает в качестве помощницы декана факультета и уже нацелена закончить университет с отличием. Когда она встречает сына декана Гранта, Дэниела, ассистента учителя на ее старшем курсе по изучению Шекспира, любовь к работам Барда (Шекспира) и мгновенная взаимная симпатия сводят Обри и Дэниела вместе. К сожалению, строгий запрет на вступление в отношения с ученицами курса, а также опасное черное пятно в деле Дэниела не позволяют им сблизиться друг с другом.
Несмотря на эти учебные декорации, Обри и Дэниел проходят через страстные ухаживания. Разноцветная труппа друзей, семья и одноклассники поддерживают, поощряют, а иногда и мешают их запретной любви.
Джорджина Гутри
Сила слова
Глава 1
Сын мудрого отца
Некоторые люди извлекают пользу из конфликтов, но мне это никогда не нравилось. Слушать годами, как родители спорят в своей спальне, научило меня бежать при первом же признаке любой словесной перепалки. Поэтому, когда однажды утром из закрытой двери моего босса послышался звук бурного разговора, я поморщилась. Поскольку я не привыкла слышать, как кричит декан колледжа Виктории, я отдалила себя от этих разборок и ушла в дальний край приемной, где начала срывать засохшие листья с висячего растения. Это было бесполезно. Они только начали кричать сильнее.
— Ты, должно быть, шутишь, отец! — Послышался голос из кабинета. — Мы опять должны это обсуждать? Хватит уже!
Я замерла, в руке рассыпался засохший листок. Декан Грант спорит со своим сыном? Я подумывала сбежать в туалет вниз по коридору, но прежде, чем успела сдвинуться с места, я услышала, как Дин Грант сердито призывает своего сына замолчать. Они оба снизили тон, и все, что я теперь могла услышать, были лишь резкие шептания.
Я вернулась на цыпочках обратно к своему столу и приготовилась бежать, если ситуация обострится снова, но больше не было никаких вспышек. Спустя несколько мгновений дверь кабинета декана распахнулась, и из нее вышел его сын, который отвел взгляд, когда проходил мимо моего стола. Я перетасовывала несколько бумаг, притворяясь, будто я занята, но я не могла удержаться, чтобы не взглянуть краем глазом на него, пока он направлялся к двери.
Я никогда не встречала этого сына — или кого-то из членов семьи декана Гранта, если на то пошло — но из того, что я успела заметить, внешность этого молодого парня полностью отличалась от его вечно хорошо одетого и тщательно ухоженного отца.
— Полные противоположности, — сказала бы моя мама.
Когда сын декана Гранта выбежал из кабинета, его кожаная сумка для ноутбука ударилась о дверную раму. С верхнего крыла чуть не рассыпались листы бумаги, и он пробормотал:
— Твою же мать, — тем временем запихивая их глубже в сумку, и пинком закрывая дверь.
Я покраснела, не потому что меня оскорбили красочным языком — отнюдь не это — а потому что я была уверена, декан Грант — превосходный джентльмен, как ни посмотри, стоял прямо за мной. Разумеется, когда я повернулась, он стоял на пороге своего кабинета, морщась в сторону удаляющейся фигуры сына.
— Извини, Обри, уверен, тебе было неприятно все это выслушивать, — сказал он. — Это мой сын, Даниэл. У него неприятности, но ничего не оправдывает его грубого поведения. Я прошу прощения за него. — Он передал мне несколько папок. — Не могла ты заполнить их, пожалуйста? — добавил он, прежде чем вернуться обратно в кабинет и закрыть за собой дверь.
Я не знала, испытывала ли я больше стыда за него, чем за себя. За пять месяцев работы на полставки в канцелярии, я никогда не видела, чтобы декан выходил из себя или слишком сильно на что-то реагировал, даже если его должность требовала решения всевозможных проблем дурацких студентов. И опять же, именно те люди, которых мы больше всего любим, умеют затрагивать наши болезненные точки. То, как он спорит со своим сыном, не заставило меня уважать его меньше. Просто это позволило мне увидеть его человеческую сторону, которая раньше была скрыта.