Чувствуя душевную тоску, я смотрела, как выпускала водицу подтаявшая строганина из рыбы, вяло шевелился алый осьминог, видимо, смирившийся со страшной судьбой.
– Просто признай, что проповедь в капелле была перебором, – посоветовал инкуб и протянул тарелку с аккуратно нарезанными кусочками мяса.
– Ты вообще в курсе, что гастрономический шантаж ниже мужского достоинства? – хмыкнула я.
– Серьезно, госпожа дуэнья?
Он попытался убрать угощение, но я ловко схватилась за фарфоровый край тарелки и не собиралась выпускать.
– Ты сбежал еще до начала проповеди, – прозрачно намекнула, что никогда в жизни не признаю посещение капеллы плохой идеей.
– А хор бородатых мужиков?
– Они неплохо пели.
– Они светлые маги.
– Но пели-то неплохо! – Я глубоко вздохнула, убедилась, что мясо действительно превосходно пахло, и сдалась, кляня себя за то, что иду на поводу у собственной утробы: – Возможно, лекция по бытовой магии оказалась немного лишней.
Хэллрой изогнул бровь, ожидая продолжения. С вежливой улыбкой я покачала головой, давая понять, что на продолжение рассчитывать не стоит, мне и без того пришлось поступиться принципами.
– Мне нравится, что вы умеете признавать ошибки, госпожа Эркли, – согласился он, наконец отдавая тарелку.
– И мы заберем осьминога! – немедленно потребовала я.
– Зачем? – опешил ведьмак.
– Ты за него уже заплатил. Оставим – съедят за твой счет! Скажи, я экономная?
– Угу, и очень жалостливая, – вздохнул Хэллрой, осознавая, что дама серьезно собралась уходить из ресторации с главным блюдом в горшочке. – Вкусное мясо?
Не знаю, только вилку ко рту поднесла!
– Попробуй икру летучей рыбы, заодно выяснишь, что покупаешь своим девушкам, – категорично отказалась я делиться едой.
– Воздержусь, – покачал он головой.
– То есть инкубы все-таки способны воздерживаться и без нравоучительных лекций светлых проповедников?