Тамир сделал неопределенный жест и вздохнул. Следующим, что я услышала, стало:
— Эсми, лично я особых проблем не вижу. Я считаю всех наследников Ксанроса достойными трона, но у дяди иной взгляд, а уж у мамы тем более. Ты же понимаешь, для нее я самый лучший. Она всерьез верила и очень хотела видеть меня на троне, а я… не очень хотел.
— То есть твое решение жениться…
— Оно было осознанным, — кивнув, сказал муж — Если бы я стремился стать преемником Ксанроса, я бы так не поступил.
Тамир сказал, а я услышала. Но зацепилась за другое. Лишь сейчас в полной мере осознала, что мой муж занимает должность, на которой логичнее видеть наследника. Ведь армия — одна из главных составляющих власти.
— Ксанрос действительно собирался передать трон именно тебе, — помедлив, констатировала я.
Только удовольствия от перспективы оказаться замужем за «директором планеты» не испытала. Просто быть женой человека такого уровня не только престижно, но и очень хлопотно. Я и статус жены главнокомандующего еще не переварила, а тут… целый император. Лично мне подобного счастья не надо! Вот только…
— А вопрос твоей женитьбы чем мешает?
Увы, но собеседник снова попытался в молчанку сыграть — улыбнулся и беспечно пожал плечами. Однако я отступать не собиралась, сказала требовательно:
— Тамир!
Новоявленный супруг шумно вздохнул и все-таки пояснил:
— В таких случаях крайне желательно, чтобы жена принадлежала к сильной ветви одного из Правящих Домов. Второе условие — кандидатуру должен одобрить сам Ксанрос.
Про «сильные ветви» я знала — так называли тех, кто ближе всего к главе Дома. И этот момент был понятен.
— А одобрение Ксанроса зачем?
— Затем, что сам дядя немного обжегся при женитьбе, — сказал Тамир. — Собственно, его отношения с ныне покойной женой — одна из причин того, что видеть собственных наследников на троне он не очень хочет.
Покойной? Мм-м…
— А она сама? — осмелилась на бестактность я.
Муж тихо рассмеялся, будто истинную глупость услышал.
— Конечно, сама. Дядя не кровожаден.
Очень захотелось спросить — а ты? Но в этот раз я все-таки промолчала. Вернее, задала другой, более интересный, вопрос: