Отстранившись от Тани, я кладу руки на руль и уточняю:
— Адрес тот же?
— Да, — подтверждает она, тяжело дыша.
— Тогда к тебе?
Она с готовностью кивает, одергивая подол короткой юбки и вновь облизывая свои губы. Нарочно что ли старается привлечь к ним внимание? Александрова, которая сидела на этом же самом месте несколько часов назад, не старалась, а от нее и ее коленок я едва мог оторвать взгляд.
Стоп, черт побери.
Только этого мне не хватало: думать о Лере, когда я собираюсь переспать с другой девушкой. Теперь даже если не сильно хочется, я просто обязан это сделать. Потому что… Потому что иначе все закончится плохо.
Вырулив с парковки, я вливаюсь в поток машин на дороге. Как только это происходит, Таня кладет руку мне на бедро, обтянутое джинсами, и начинает поглаживать сначала вниз, потом медленно наверх, постепенно приближаясь к паху.
— Аварийную обстановку создаешь, Татьяна, — говорю сухо.
— Хотела тебя немного расслабить, — отзывается она, не прекращая наматывать круги своими пальцами по моему бедру. — Ты какой-то непривычно напряженный сегодня.
— Нормально все. До дома пыл сохрани, ладно?
Накрыв ладонью ее холеную руку с длинными ногтями, я снимаю ее со своего бедра и кладу на подлокотник сиденья. Таня если и удивлена этим жестом, то не подает виду. Сам я себе его объяснить тоже не могу. В том, что девушка гладит тебя, пока ты едешь за рулем, есть своя прелесть. Почему сейчас эта прелесть меня не привлекает — загадка, в разгадку которой я не готов пускаться в настоящее время.
До панельного дома, в котором живет Таня, мы доезжаем минут за пятнадцать. Все это время она старается поддерживать разговор, который окончательно тухнет, когда я молча паркуюсь возле ее подъезда.
— Ты знаешь, лучше давай за дом машину поставим? — говорит она. — Здесь она может мешать соседям.
Прежде чем ответить, я глубоко вздыхаю, все еще не желая верить в то, что собираюсь сказать. Это похоже на сон, но я отчего-то точно знаю, что не сплю.
Пауза затягивается. Таня в ожидании поворачивается ко мне всем телом и терпеливо ждет.
— Знаешь, Тань. Извини, — выдавливаю из себя, наконец. — Ты была права насчёт напряжения. Неважно себя чувствую. В другой раз, ладно?
На мгновение на ее красивом лице проявляется недоумение, смешанное с шоком и обидой, но она быстро берет себя в руки. Холодно улыбнувшись, она цепляется за ручку двери.
— Конечно, Кир. Звони. Может быть, в другой раз.
Дверью она хлопает явно сильнее, чем того требуется. Впрочем, я ее не виню. Разочарование, которое она явно испытывает, зеркалит мое собственное. Самое удивительное, что и ее, и мое направлено на одного и того же человека. На меня.