Отрезав по крупному ломтю торта я разложил его по тарелочкам и придвинул один из них бабуле, уселся за стол и только тогда, собравшись с мыслями, решился задать интересующий меня вопрос:
– Я про дом наш спросить хотел, да про квартиру нашу. Историю места узнать, куда переехали. Ну и так, про соседей ближайших расспросить в общих чертах. Я как-то упустил момент, сразу не познакомился, а сейчас как-то и неудобно, вроде. Уж месяц живём, а я знакомиться пойду? Странно будет выглядеть, нелепо даже. А с вами я давно знаком, вы хоть советом дельным поможете, к кому и как это… с какой стороны подойти лучше, а к кому и вовсе не стоит соваться. Есть ведь и такие в доме, наверняка — людей-то тут много.
– Ой, твоя правда! – энергично закивала бабуля, ловко орудуя ложечкой и уминая тортик. Прям изголодалась она по сладкому, похоже. Это я удачно угадал! – Взять хоть Машку с третьего, старушку нашу сумасшедшую. Или вот Мишка, к примеру, алкаш проклятущий, из тридцать второй. Как напьётся — прям человек другой! А обычно хороший парень, добрый. Ой, заросший правда вечно — словно чёрт страшенный! Из фильма этого, сказка по Гоголю, помнишь?
– А то как же, помню. Миляр его играл.
– Вот-вот-вот! И похожи-то они с этим Мишкой — ты бы знал! Вот чисто родственники! А у тебя соседи все хорошие подобрались, не переживай. В квартире справа — семья с Донбаса, в пятнадцатом приехали. Слева давно живут старички, едва не с постройки дома в семьдесят шестом заселились. Этажом ниже — актёр какой-то, фамилия сложная, хоть и короткая. Прибалт, что ли. Семейный человек, хороший. А выше… ой, забыла, кто над вами. А, вспомнила! Музыкант молодой, этот… блохер! На него сперва шумели, ругались всё, но он человек честный: как пообещал, что с первых денег ремонт сделает, так едва денег подзаработал и сделал всё — его теперь и не слыхать! А раньше бывало и у подъезда слушали, как он грохотал со своей гитарой, что б её в дышло…
Я с трудом сдержал смешок от бабулькиных ругательств и попытался ненавязчиво перевести разговор в нужное мне русло:
– Скажите, Антонина Сергеевна, а в нашей квартире кто раньше жил, до нас?
– Ой, Боренька, да кто у вас там только не жил: и писатель какой-то молодой, с матушкой и бабушкой, потом семья молодая, но они быстро съехали почему-то. В восьмидесятых академик с родственниками, потом бандюган какой-то, в девяностые… кого только не было, я всех и не упомню. А что?
– Да я же говорю: хотел узнать историю места, где живу теперь. Мало ли, что там было за все года?
Глава 11 - Болезнь
– Ой, твоя правда! Историю свою знать надобно, помнить. Да, давай про дом порасскажу. Всё уж не буду, только что упомню из важного. У Лизки ещё поспрошай, может, она ещё упомнит, чего я не смогу. Значит, так: построили наш дом в семьдесят шест... восьмом? Или в восемьдесят каком-то? Ой… в семьдесят шестом… вроде. Ну ладно, тебе поди даты не интересны. Факт что построили, да, а уж когда — Господь с ним.
Строили его долго, за график выбились. Я ж среди первых въехала, потому и знаю. И даже знаю, почему: при стройке тут много людей померло. Оно ж всегда так, когда стройка: нет-нет, а помрёт человечек. Народу-то много работает, опасностей сколько. Да и от старости, бывает, и от пьянки на стройке мрут, сам понимаешь. Однако ж тут как-то совсем много, стройку аж останавливали и расследование учиняли. Кто-то током убился, точно знаю. На энтой… центральная где, где напряжения много. В шахту лифта сразу несколько работяг ухнулись, кажись. Или током двоих, а в шахту один? Ну, всяко что были такие. Трос на кране всё говорили новый стоял, а оборвался. И груз едва не на прораба! Он мне сам рассказывал, шрам показывая.
Да-а, мы ж в числе первых въезжали. Ещё работы велись, строители другой подъезд доделывали. Вот, мы с ним и познакомились, как первые жильцы. Он нам экран для ванной справил! – бабуля с гордостью помахала пальцем и зашлась румянцем, вспомнив боевую юность, но быстро вернулась к теме беседы. – Он же мне и рассказал про следствие. Что, мол, стройка почему такая долгая? Это потому, что следствие вели, для него всё останавливали. Аккурат апосля того, как там рабочие в шахту лифтовую упали. Две недели всю стройку, говорит, перепроверяли, так ничего и не нашли.
Но самые страсти потом начались, когда дом уж сдали!
Ребёнок тут маленький жил в одной квартире… а может и в вашей? Может, не помню, милок, уж извини. В общем, малец годов десяти. Жил с родителями, само собой. Папка у них горнодобытчиком был, на шахте в Воркуте работал. Мать… уж не помню. То ли медик, то ли в школе. В общем, сынок их со школы в тот день пришёл. Всегда всё нормально, изо дня в день так было. Ну как у всех: уроки закончились — домой. Вот и он так! Прилежный ученик был, здоровался всегда. А в тот день то ли проводка, то ли что…
Уж мы едва дым-то увидели, соседи-то, мы пожарных сразу вызвали! И доехали они быстро, минут за двадцать всего. Да только… Нет, врать я тебе не буду: меня там не было, я не видала. Да и как там? Весь этаж дымом заволокло, как и всё что выше. И нижние-то затянуло. Полыхало — просто страсть! Окна квартиры полопались, всё градом людя′м на головы!
И, как я поняла, малец в дальней комнате был. Мы ж пожарным-то сразу сказали, что малец-то дома, они и кинулись. Один там, рослый такой, светловолосый. Как есть герой! Да у нас таких в стране много, сам знаешь. Очертя голову, лишь бы помочь. И напарника забыл, и ещё что — ринулся сразу, значит. Залетел, пробился через пламя, как мне сказывали, до мальца… а дальше — как? Ну, он маску на него, курткой своей замотал,… и обратно побежал.
Бабушка замолчала, уставившись на дно чашки. На лице её выступили отчётливые бисеринки пота и она схватила газетку со стола, начала ей обмахиваться. Как она близко к сердцу-то… так, а чем дело кончилось, она рассказывать дальше будет или нет?
– Антонина Сергеевна?
– А? Ой, да, Боренька, извини. Что-то меня в жар бросило. Открой форточку, будь любезен? Спасибо, милый. Фух, что-то… а не нальёшь мне ещё чаю? Спасибо. Фух, получше, вроде. Ну так вот. Замотал он мальца в куртку, да кислород свой отдал. А в те года что… хотя, может, по инструкции-то оно и как иначе он поступить должен был, фуух. Да только герои не по инструкции спасают, они ж ведь это от души! Ухх. В общем, сам тот пожарный и дыму наглотался, и пламени. Говорили потом, мол, все лёгкие себе буквально изжог. Да и кожу, само собой, опалил, пока с мальцом на руках бежал из… фух… из квартиры, – бабуля опять начала тяжело дышать, в её дыхании послышались хрипы.