– Ой, твоя правда, Лиз! – всё продолжала щебетать разговорчивая Антонина Сергеевна. – И ведь не мелочь какую, на вроде ужика безобидного, что мышей гоняет, а ведь удава целого-настоящего зачем-то недавно купили, вы представляете, Боренька! Здоровенным вырастет, под два метра!
Я представил, да и Кира тоже… представила, позеленела. Хорошо хоть мне на шею сразу не запрыгнула, едва про змею услышав — и на том спасибо.
– Нашли! Нашлии!! – закричала с балкона пятого этажа какая-то светловолосая девушка, высунувшись из окна. – В сапоге спала, рядом с обогревателем!
– Ну слава тебе Господи! Лиз, бросай свою макулатуру, пойдём домой скорее. Там сериял скоро, успеть надо!
– Да иду я, иду. Ой, Борис, здравствуйте!
– Здравствуйте, Елизавета Павловна. Вы уже вернулись?
– Ну да, отпуск у меня короткий выдался, всего недельку. Ну, хоть так государство заботится. Ладно, Боренька, мы пойдём. Всего вам доброго! Кирочка, деточка, до встречи. Да иду я, отстань!
Они пошли к подъезду, а мы с Кирой остались стоять, смотря им вслед. Вдоль дома, под балконами, крался Саныч, прячась от зоркого взгляда жены Людки с очередной железякой для «Жигуля» в руках, любовно прижимая её к своей груди обеими руками. Из-за угла украдкой поглядывал Михаил Николаевич, жадно нюхая воздух… опять Ричка вместо него, что ли? А, ну так пятница же, вот он на выгул и пошёл. А из дверей подъезда, широко улыбалась и сопровождаемая завистливыми взглядами завсегдатаев лавочек вышла «сумасшедшая затворница» Мария Алексеевна, начисто руша сплетницам их истории. Поравнявшись с нами, она поздоровалась и лёгкой, уверенной походкой направилась к магазинам.
Да уж… наш обычный дом, с его обычными проблемами. Обычными для нас, во всяком случае. Своими, родными…
Ни на что бы их не променял.