На звонок долго не реагировали и я уже начал в нетерпении грохотать в железную створку кулаком, как вдруг дверь резко распахнулась, едва не угодив мне в лоб. Быстро отступив на полшага и разминувшись с массивной железкой, я ошарашено уставился внутрь жилища.
Из квартиры на меня смотрела взъерошенная, седовласая дама лет шестидесяти, в застиранном халате, едва накинутом на плечи поверх столь же истёртой сатиновой ночнушки; сама субтильная, даже тощая. Коротко остриженные волосы торчали в разные стороны, глаза казались безумными.
– Что надо? – сипло поинтересовалась тётка. Ровно в этот момент позади её головы в стену прилетела книга — шумно шелестя страницами, она рухнула на пол, раскрывшись на середине. Тётка бросила на неё быстрый взгляд, пнула её засаленной тапочкой вглубь квартиры и вновь уставилась на меня.
– Аэ… Елизавету Пав…
– Нет таких! – рыкнула дама и захлопнула дверь.
Больная какая-то. Может, реально психичка? Ладно, пофиг, дальше пойду. Не в этой, так в следующей повезёт.
Вторая дверь на этаже выглядела куда презентабельнее, при том всех мной встреченных. Эдакая крепостная, неприступная створка врат, стоимостью в два хороших ремонта. Надо будет и нам такую поставить, а то уж больно наша на консервную смахивает. Каждый раз, когда я её захлопываю, она бедолага так дребезжит, будто я алюминиевую банку на петлях гоняю, а не дверь. Впрочем, это всё потом, когда ипотеку выплачу… внуки поставят. Вместе с надгробием мне на могилку.
Дорогая дверь увы ситуации не сменила — и здесь мне открывать не спешили. Ну, метод с кулаком опробованный, рабочий, к нему и прибегну. Нет, всё равно не открывают? Да что ж ты будешь делать…
Я уже собирался пойти дальше, но прислушался. Словно бы стонет кто-то. Постучал ещё раз, для верности. Ещё и ухом к двери прильнул. Ну точно, стонет где-то там. Завалилась старушка и встать не может. Твою мать, мне что теперь, ещё одну «скорую» вызывать?! Это что ж за день-то такой? Или ту бригаду поймать пока не ушли и попросить помочь? А в квартиру как попасть?
Не придумав ничего лучше, я принялся колошматить со всей силы, не жалея кулака и заорал:
– У вас там всё в порядке? Бабуль? Вам помощь вызвать? Я вас слышу! Вы открыть сможете? Бабуль?!
Под мои же собственные крики я и не заметил, как открылась дверь следующая, третья.
– Что стряслось? – спросила у меня сонная тётка, крашеная низкорослая блондинка лет сорока пяти, одетая в лиловый спортивный костюм, без стеснения почёсывая складки на толстом пузе. У мужа привычку переняла, не иначе — слишком мужская манера. – С Валентиной Николаевной что-то?
Ответить я не успел, поскольку вышеозначенная Валя сделала над собой усилие и дошла-таки до двери, изволив даже её отпереть. Я чуть внутрь не кинулся! По привычке спасателя уже, видимо. Но не пришлось: старушка выглядела бодрой, не смотря на… ну, только бодрой её назвать и получиться. Низенькая, почти карманная, согнутая едва не пополам, да попросту сгорбленная радикулитом, или кто уж он там, с седенькой «химией» на голове, со смывшимся бледно-лиловым коллером, она смотрелась той самой маленькой бабуленькой из сказки.
– Ты чего ломишься?? Сдурел?! А я к тебе так ломиться буду?! – тут же накинулась на меня бабушка с претензиями. – Едва дверь не вынес, ирод! Я же кричала: у меня ещё пятнадцать минут процедур, мне ещё на кровати лежать надо!
– Так процедур или на кровати? – я искренне не понял и всё это вызвало у меня такой шок, что я не удержался от вопроса.
– Вот дурак человек, – всплеснула руками старушенция, словно я прописных истин не знаю. – Лежать на кровати — и есть процедура! Или это не для средних умов, тебе не понять? Прибор там специальный, типа матраца электрического. Он прогревает особым теплом и магнитами, это суставам полезно. Я им спину лечу, каждый день по три раза. Раньше к ним всё бегала, но решила всё ж раскошелиться и себе купить, теперь дома делаю. А ты мне пятнадцать минут долежать не дал! Всю процедуру насмарку, всё одно что пропустила!
Я хотел было уточнить, к кому это — к ним, но быстро прикусил язык, едва вспомнив о цели своего поквартирного марша.
– Простите, я не хотел. Я пытаюсь Елизавету Павловну найти и позвать, очень мне с ней переговорить нужно.
– Лизку-то? Так она на другом конце, последняя дверь.