В голове образовалась пустота, и ни одна мысль не хотела её заполнить.
— Гинзабуро изнасиловал меня! — голос Самэнь дрожал, но слова звучали жёстко. — В тот самый день, когда ослеп. Мастер Куригато застал его и пришёл в ярость. Он любил меня, как родную дочь, и должен был защищать. Но не смог. Мои няньки предупреждали его, что Гинзабуро заглядывается на меня. Куригато следил за мной, но в тот день его вызвал отец. Так что мастер немного опоздал, — Самэнь повернулась, и Йоши-Себер увидел, что её глаза блестят — но не от слёз. В них сквозила ненависть, и серый цвет приобрёл холодность стали. — Куригато вырезал Гинзабуро глаза, и я ничуть не жалею об этом! Если бы я могла, то сама сделала бы это. Гинзабуро… — мерзавец, ему не место на троне!
Йоши-Себер покачнулся. Его мутило, в голове звенело. Казалось, высокие волны уносят его куда-то далеко.
— Йоши-Себер! Йоши-Себер! — тревожные окрики заставили его прийти в себя.
Он обнаружил, что лежит на диване, и резко сел.
— Что случилось?
— Ты потерял сознание! — с тревогой сказала Самэнь.
— Надолго?
— На полминуты.
— Это слишком много, — пробормотал Йоши-Себер.
Он чувствовал, что мир, который был ему знаком, рухнул в один миг. Оказалось, что его жизнь основывалась на роковой лжи. Гинзабуро, которого он так любил и уважал, которого всегда видел императором — до тех пор, пока с ним не случилось несчастье — был не жертвой, а хищником, жестоко поплатившимся за своё сластолюбие и невоздержанность.
Глава 73
Мастер Куригато не мог выдать тайну Самэнь — рассказать, что её изнасиловал родной брат. А Гинзабуро… не хотел говорить правду, потому что ему было стыдно — во всяком случае, на это надеялся Йоши-Себер. Впрочем, может, он и не соврал и действительно боялся, что младший брат захочет отомстить учителю. В общем-то, Йоши-Себер был обязан это сделать, но… причина, заставившая Куригато ослепить наследника престола, была так омерзительна, что оправдывала наставника в глазах Йоши-Себера — несмотря на все кодексы! Теперь понятно, почему Куригато сказал, что уехал из Янакато не из-за Гинзабуро: он не вынес того, что не сумел защитить Самэнь.
Йоши-Себер закрыл лицо ладонями. Ему трудно было поверить в то, что рассказала сестра, но он понимал, что это правда. Гинзабуро… И ради него Йоши-Себер загубил свою жизнь!
Он не знал, что теперь делать. Всё оказалось напрасно. Ему некому мстить. Кабаин даром получит его душу, а Видари, бедного Видари, уже не вернуть! Йоши-Себер совершил позорное, страшное преступление — не просто убийство невиновного, а убийство императора, своего брата! Принц должен сам покарать себя за него — дождаться рассвета и совершить касишики, как и полагается человеку его положения. Так велел кодекс. Так учил Куригато.
— Не терзай себя, — Самэнь села рядом с Йоши-Себером, положив руку ему на шею. — Я уже пережила всё это и забыла. Прошло достаточно времени, чтобы раны затянулись. Жизнь в Бендзиро дала мне покой, в котором я так нуждалась, и теперь мне уже никуда не хочется отсюда уезжать. Вот и ответ на твой вопрос, почему я выбрала путь одиночества.
Йоши-Себер медленно поднялся. Его ладонь потянулась к голове, дважды прошлась по волосам.
— Значит, ты больше не страдаешь?
— Из-за себя нет.
— Это хорошо. Я рад за тебя. Думаю, было нелегко.